“А правда ли, что Ваш брат и совладелец компании находится под арестом? А что стало причиной?” – спросил один из журналистов.

Волосы дыбом встали у Агаты на руках. Обернувшись, она встретилась взглядом с Михаилом, потом снова взглянула на телевизор, а пальцы сами разжались. Пакет и телефон с грохотом рассыпались на полу. Врач и Михаил мгновенно подошли помочь их собрать.

– Я вызову полицию, – сказал Неминкевич Агате. (Точно, у него был бейдж на халате).

– Хотите меня арестовать, – ухмыльнулся Михаил, передавая девушке собранный телефон.

– Агата, оставайтесь тут, я смогу… – но Агата не слушала, она выбежала из кабинета и поспешила к выходу.

Стало слишком тесно и душно, паника, поднимаемая разговорами, намёками и всплывшими воспоминаниями, гнала её по коридору. Сначала она побежала к боковому выходу, чтобы выбраться наружу со служебного входа. Спустилась вниз, но двери оказались запертыми.

Поднялась на второй этаж, дёрнула дверь и ввалилась в коридор. Тяжёлая громадина с резной ручкой открылась со скрипом и, не успела Агата протиснуться, как доводчик двери подтолкнул в спину. Тут было хозяйственное крыло, дальше следовала гинекология, лаборатория и выход на центральную лестницу. Из кабинета вышла молодая врач.

– Что за шум? – строго спросила сидящую на корточках девушку, и они вместе пошли в небольшой светлый холл у лаборатории больницы.

Окно процедурного кабинета выходило на сторону центрального входа в больницу. Девушки от увиденного переглянулись. На улицу спустилось неожиданно много пациентов и медперсонала. Разговаривали о какой-то приехавшей прессе в белом микроавтобусе. Всем было интересно поглазеть, что стало поводом. Толпа гудела и встречала журналистов, узнаваемым по фотоаппаратам на груди и мохнатым микрофонам.

– А как можно выйти еще? – спросила Агата.

– Никак. Если летать не умеешь, – сухо ответила врач.

Агата заплела волосы в пучок и попробовала выбраться из больницы на свободу. В единственном выходе люди стояли плотно. Аккуратно используя каждый миллиметр, она пробиралась по стеночке к улице. Никто не обращал внимания, пока один из мужчин не закричал:

– Вот она! – и разом все повернулись к девушке.

Журналисты начали включать портативную камеру и очень близко подносить к лицу микрофоны. Невысокий светловолосый мужчина пробирался к ней, крича вопросы:

– Почему Вы оказались в больнице? Правда, что Вы стали причиной распада семьи Анкельсонов? Как Вы себя чувствуете… Где сейчас Михаил? Вы – охотница за состоянием? Вас изнасиловали, Вы будете писать заявление?

В толпе галдели:

– Хто такой Анкельсон?!

– Да богач местный.

– А чего он на девок лезет?

– Да кто там лезет! ещё одна лахудра хотела охомутать…

Агата развернулась, чтобы пройти назад, но и там стояли пациенты.

– Пожалуйста, разрешите пройти, – сказала девушка.

– А чего эт пройти. Отвечай на вопросы, – закричали в толпе и толкнули её обратно к камерам.

Она закашлялась, журналисты продолжали задавать вопросы. Агата поворачивалась в разные стороны, но люди подходили всё ближе и ближе. Паника нарастала, вопросы и насмешки усиливались. Вдруг запястье больно сжала костлявая рука в кольцах, ухватили крепко.

– Уважаемые господа, – Катерина заголосила своим медовым тоном, и гомон прекратился.

Женщина в белом брючном костюме с идеально уложенными волосами и улыбкой, полной наивного расположения к окружающим, обняла Агату за плечи.

– Девушка сейчас нуждается в отдыхе и реабилитации. Но вы сможете задать свои вопросы после. Свяжитесь с моим секретарём Алесей. А пока, я рада, что вы прибыли в наши края. Прошу вас, располагайтесь и наслаждайтесь волжской природой, замечательной едой. Передаю вас в распоряжение Алеси. Милая, организуй комфорт гостей. А вам. уважаемые пациенты – скорейшего выздоровления. И, конечно, низкий поклон медперсоналу, за то, что стоите на страже наших жизней. Наш фонд отблагодарит вас не только на словах.