– Ой… кажется, Вам и правда не нравится эта тема, – она виноватой улыбкой попыталась сгладить нарастающую тревогу. – Мне не стоило, видимо, лезть.

– Не стоило, – сказал Матвей.

– А… Ну, я… – она несмело посмотрела на него, сердце, как и в прошлом году, сладко заныло.

Всё-таки в её чувствах есть немного больше, чем просто юношеская влюблённость. Высокие северные черты лица, движения, широкие прямые плечи, манера складывать губы в ироничную усмешку и взгляд (даже в этой недружелюбной встрече) – всё казалось родным. Агата обрадовалась: получается, она хорошо его помнила, почти ничего не придумала.

– Я… Бабушка и Катерина, они заметили, что между нами, – она по-детски улыбнулась и продолжила: – Э… нежная дружба. А-ха-хах.

И смех прервался. Агата невольно стала отступать назад, пока Матвей молчаливо надвигался, неумолимый в каком-то холодном намерении.

– Какие они… наблюдательные, – тихо сказал он. – Нежная дружба, Агата?

Еще несколько шагов – и девушка упёрлась спиной в книжные полки.

– Мне казалось, что ты поняла моё предупреждение о том, что не нужно лезть в игры твоей бабушки и моей жены? М-м-м? – он стоял совсем близко.

– Да. Просто… – Агата тихо попыталась объяснить.

– Просто что? Что ты здесь делаешь, Агата? – Матвей перебил неправдивое оправдание.

– Я, – девушка судорожно поправила волос, который залез в рот. – Я просто решила, что я давно Вас не видела. И…

– И? – сказал он.

Агата молчала. Платье на груди дрожало от сердечного ритма.

– Ты скучала? – Матвей сделал шаг.

– Да, – облегчённо прошептала пересохшими губами, радуясь небольшой надежде, что разговор сворачивает на душевный лад, и он поможет ей выбраться из неловкости в… в… в нежную дружбу.

– Значит, ты по мне скучаешь?

Еще шаг – и расстояние между ними сократилось. Он стоял вплотную, исходящее от него тепло заставляло мурашки бегать по всему телу.

Матвей провёл по прядке волос, упавшей на лицо, и лёгким движением своих длинных изящных пальцев дотронулся до её щеки, взял за подбородок, который сразу же стало трясти от новой волны льда.

– Ты думаешь обо мне, Агата? – он удерживал её лицо несколькими пальцами, но это не давало возможности отвести глаза. И Матвей продолжал, тихо понижая голос: – Мечтаешь…? Как я целую тебя. Владею тобой. Ты ласкаешь себя с мыслями обо мне?

– Что?? – хрипло произнесла девушка и попыталась увернуться от странного разговора, шагая вбок. Матвей молниеносным движением схватил две её руки в захват и прислонил Агату к книжной стене.

– Но ведь ты ещё ничего не умеешь, не так ли? Не знаешь, как быть, что делать с этим комком волнения внизу… как справиться, – он склонился к её губам и прошептал: – Я покажу. Запоминай как следует.

Девушка сначала вжала голову в книги и смотрела распахнутыми от шока глазами, но стоило ей только прикрыть их от соприкосновения с губами Матвея, как поцелуй занял всё внимание. Она даже не заметила, что уже не он держит – Агата обнимала его сама. Матвей же медленно расстегнул платье. Провёл по белоснежным линиям, не обожжённым загаром. Пальцы гладили от рёбер – к тонкой талии, потом поднимались вверх, сжимали. Большой палец надавливал чуть ниже сонной артерии, над ключицей. Приоткрытым ртом девушка ловила воздух. Матвей не останавливался, он пил её нарастающее желание.

Агате казалось, что она теряет форму, библиотека рябила и плыла, ноги становились ватными, возбуждение тянуло влажной болью. Её руки словно погружались, задевали линии широкой клетки на его рубашке, цеплялись. Агата тихо застонала. Матвей коленом нажал между напряжённо сдвинутых бёдер, освобождая территорию для ласки. Это движение отрезвило: