– Отличненько, – ведущий снова завёл шутки с гостями, приглашая охладиться после столь горячего конкурса и набраться сил, – дальше только сложнее…
Вдали от нарастающего по градусу веселья, Агата сидела на корточках и почёсывала Шрека. Она искала плакаты с программой и конкурсами, чтобы понять, в каких сможет одержать победу, но программу не вывесили. Странно. Блуждания по территории завели ближе к необычному дому Анкельсонов. Воспоминания, словно стражники, поднялись от земли. Подходить ближе не хотелось. Неожиданно из кустов, неподалёку от пустующей будки хозяйского пса, опять вылез Шрек c недовольной мордой.
– Ты что, голодный? – засмеялась Агата.
Но шерстистый друг сел девушке на ноги, мешая передвигаться, и она стала подозревать, что причина тому не голод, а гиперопека. Уже не раз Агата замечала в поведении собаки странные совпадения. Он вёл себя, как разумное существо, однако предполагать такое только на основании небольшого количества стечений обстоятельств, одушевлять эту родственную душу – слишком рискованно для душевного спокойствия. Так недалеко и до жизни по гороскопам и походам к гадалкам. Не подумайте, что Агата была против таких подходов к судьбе. Просто предполагала, что следует руководствоваться теми принципами, в которых разбираешься и полностью понимаешь. А гадание выглядело таинственным, чарующим, но абсолютно непонятным, поэтому она не осуждала, но относилась к нему с осторожностью.
Пока шли разборки с упрямым псом, возле дома Анкельсонов начали скапливаться люди в рабочей форме. Они носили тяжёлые коробки и переговаривались с Катериной. Тут раздался хлопок, и Шрек от неожиданности загавкал. Один из рабочих, тот самый, который хотел съесть суп, наступил посреди газона в миску Клыка, хозяйской собаки. Она лопнула, и мужчина со злостью пнул ее. Катерина и дядька смотрели на девушку недобрым взглядом – куда подевалась маслянистость повадок? (надо было кормить из кастрюли, всё равно вон Алеся использовала блюдо против нее). Хотя, чего это она сразу их обвиняет. Они с собакой сидят в кустах недалеко от дома, это выглядит не менее странным, чем процессия рабочих с коробками в дом Анкельсонов посреди фестиваля.
– Агата? – Катерина откашлялась и улыбнулась.
– Да, знаете… Вы хотели со мной поговорить. Я искала программу фестиваля, а меня нашёл Шрек. У него что-то застряло в загривке, – произнесла девушка непонятное нагромождение фактов.
– О, ты пришла поговорить! Замечательно. Давай в доме, – Катерина в одно движение поместила два жеста: первым показала рабочему идти в дом и скрыться с глаз ее, а вторым дружелюбно пригласила девушку к себе.
– Ну я не то, чтобы… – начала двигаться спиной обратно к столам и сцене.
– Агата, – сухой голос обрадовал девушку как никогда.
– Бабуля! – радостно взвизгнула внучка.
– Ведущий передал тебе через меня, – каждое слово произносилось с паузой, чтобы продемонстрировать всю гамму недовольства, – что начинается второй командный конкурс за сердце жениха. Позволь мне узнать, почему ты не участвуешь, а сидишь со своим псом в кустах?
– Он нервничает. Я хотела бы победить и …
– Сидя в кустах? – спросила бабушка.
– Ну… – затянула Агата, не сдерживая улыбку.
– Зачем тебе вообще участвовать в конкурсах? Я бескрайне удивлена, что ты собралась в этом фарсе участвовать, – строго спросила бабушка.
– Но бабушка… А разве это не ты поменяла карточки, чтобы я рядом с ним сидела за столом? – удивилась Агата.
– Я, – ответила пожилая женщина.
– Я думала, ты хотела… сосватать меня, – начала Агата, но была прервана недовольством.
– О, господи. За кого ты меня принимаешь? Я что, похожа на выжившую из ума старуху, зачем мне надо вмешиваться в твою личную жизнь?! Просто, с Катериной мы решили, что так будет правильнее. Ты, как умная девушка, не станешь донимать Михаила фантазиями о замужестве, не будешь кидаться на него. А сможешь или поддержать беседу, или помолчать, чтобы мужчина смог отдохнуть. Но я вижу, ты, как и все, потеряла голову и ринулась в погоню за женским счастьем.