– Вам тоже плохо. Понимаю. Простите. Я хотел сказать вам спасибо.

Катька икнула от удивления:

– За что?

– За то, что сообщили всем. За то, что были рядом с ней. Бабука была замечательным человеком.

– Кто-о-о?! – Катька проснулась окончательно.

– Я звал её бабукой. С детства. Когда маленьким был, не получалось назвать бабушкой, а потом так и осталось: бабука да бабука. Я разговаривал с врачом и старшей сестрой, они сказали, что вы помогали. До последнего рядом были… – мужчина, общавшийся с Катькой, всхлипнул. – Простите.

– Прощаю, – Катька вздохнула: что уж делать, раз так!

– Не знаю, увижусь ли с вами сегодня… Погода у нас нелётная. На похороны вас приглашать. Как-то вот. Может, на поминки приедете? Мы на семейном совете решили, что похороны будут в воскресенье. И поминки потом. В три часа дня.

– Я не… – начала и недоговорила Катька.

– Понимаю, – поспешно согласился мужчина. Потом спохватился. – Я ведь не преставился, господи! Михаил. По батюшке Леонидович.

– Племянник! – догадалась Катька. – Наследник.

– Да, – Михаил Леонидович всхлипнул ещё раз. – Бабука и это сказала? Плохому человеку она бы не стала говорить. Ничего. Знаете, что… – спохватился он вдруг. – Вы читать любите?

– Конечно! – Катька чуть не обиделась непонятно на что.

– Замечательно! – обрадовался Михаил Леонидович. – Тогда давайте сделаем так. После поминок, все разойдутся. Вы подъезжайте к восемнадцати часам. В воскресенье. На Мира, сорок восемь. Квартира три, первый этаж. Пожалуйста.

– Ну. – Катька хотела сказать что-то ещё, но передумала и согласилась: – Постараюсь.

– Выздоравливайте! – попросил племянник Евдокии Васильевны. И попрощался: – До свидания. Простите, если уж что не так.

Катька шумно выдохнула и начала подниматься.

Очередной звонок заставил её зарычать.

Не глядя на экран, она ответила:

– Да, она умерла. Похороны в воскресенье. Поминки в три. Всё! – и отключилась. В смысле отключила звонящего. Не глядя. – Всё, я зубы пошла чистить!

Мама достала Катьку, когда она была в туалете. То есть не совсем в туалете. Просто в этом же помещении располагались и умывальники.

Шумела вода, полусонные и полуголые тётки пытались приводить себя в порядок…

– Катюшка!

– Ну фто ефо?! – вполголоса взвыла Катька, закусив зубную щётку и давясь пастой.

– Ты живая? – судя по голосу, маме было не до шуток.

– Ефть фавианты? – Катька была зла.

– Что? – не поняла мама.

– Живая! – проорала Катька, напугав всех, кто был вокруг.

На неё заворчали, гаркнули:

– Ты что?! Здесь же больница!

– Здесь туалет! – рявкнула Катька, но всё же выскочила в коридор. – Короче! Что?

– Мне только что Настя позвонила, – голос мамы дрожал. – Ну Настя, твоя одноклассница! Сказала, что ты… – тут мама не выдержала и заплакала, – умерла. Сказала, что она тебе позвонила, а ей сказали: всё, похороны в воскресенье!

– Дура! – выдала Катька.

– Кто? – мама замолчала, вовсю шмыгая носом.

– Наська дура, – уточнила Катька. Рыкнула: – Приеду домой – прибью нафиг! – и снова уточнила: – Наську! – приходя в себя, поинтересовалась. – Ты меня сегодня будешь забирать? А то они несовершеннолетних без родителей не отпускают.

– Конечно-конечно! – засуетилась мама. – Я на один рейс подменилась, приеду. Но… – замялась она тут же.

– Лорку из садика забрать? – догадалась Катька.

– Ну и это…

– Заберу, – согласилась Катька. Спросила: – А что ещё?

– У тебя… на самом… деле, – голос мамы прерывался, – нормально?

– Ма-ам! – с соответствующей подростковой интонацией протянула Катька.

– Всё-всё! – забеспокоилась мама. – Увидимся!

На этом телефонные звонки не закончились.

Буквально через пять минут перезвонила Наська: