Бывшая свекровь Людмилы, Мария Андреевна, всю жизнь поддерживала связь с первой женой сына, не раз приезжала к ней погостить и всегда говорила, что Валера любил только Люду. Но судьба не дала им быть вместе, она «подарила» ей другого мужа.

Михаил был солдатом. Высокий, худой и весь какой-то нескладный, несуразный, он не понравился родителям Людмилы. Но они не сказали этого дочери, удивлялись только – что она в нем нашла? Может, боялась остаться одна?

В то время я и приехала к сестре в Даурию, где встретила свою несчастливую, как потом оказалось, судьбу. Михаил и Людмила были единственными друзьями Александра. Они принимали его расположение с благодарностью, ведь солдатские браки не приветствовались в офицерской среде. Наверное, они были одинаково нужны друг другу. Их комнатка в коммуналке была единственным местом, где он мог отдохнуть и почувствовать себя как дома.

После моего появления Александр стал заходить каждый вечер. В то время я уже хорошо умела шить и , выписывая из Москвы журналы мод, шила по ним себе самые модные вещи. Походы в кафе, в Дом офицеров на танцы, все было, как в красивой сказке. Офицеры думали, что Александр привез жену из Москвы, а он и не собирался их разубеждать. И я влюбилась «по уши»! Может быть так же, как когда-то моя мама влюбилась в молодого лейтенанта, моего отца. Та же военная Дария, тот же Дом офицеров, только танцы другие – твист, шейк, но и танго, и прекрасные вальсы ещё звучали в большом и шикарном зале Дома офицеров. И закружила молодую девчонку первая любовь.

Офицеры, жившие с Александром в одной комнате, стали говорить Людмиле, чтобы она не разрешала сестре встречаться с этим парнем, что он часто ведёт себя неадекватно, но она никому не верила. Отношения между нами становились всё ближе.

Через месяц я вернулась домой, а Александр уехал на родину в отпуск.

Как прежде я бегала в клуб на танцы и однажды, танцуя в центре зала, замерла, увидев в дверном проеме Лёню, который неотрывно смотрел на меня. Я не знала, что в тот день он вернулся из Армии. Его изможденный вид потряс меня до глубины души. Слухи о том, что Лёня заболел и лечится где-то в военном госпитале, доходили до меня, но в таком состоянии я не ожидала его увидеть. Черная рубашка усугубляла впечатление. Чувство жалости охватило мою душу. Не смогла тогда я сказать ему правду.

Оказалось, что Лёня служил ракетчиком, был во Вьетнаме, где в нарушении всех норм, сутками не выходил из шахты с ракетами. Он получил большую дозу облучения. Через несколько дней я с родителями была приглашена на его день рожденья. Я была желанной невестой для родителей Лёни. Белую рубашку я подарила ему. Так хотелось, чтобы жизнь его стала светлой, после всего, что он перенёс. Через месяц Лёня уехал в Читу и поступил в педагогический институт, писал мне письма, а я читала их и плакала. Жалость переполняла меня, но ведь сердцу не прикажешь. Я вышла замуж за Александра. Но почему-то Лёня навсегда остался в моем сердце…

Мне не было и семнадцати, когда я, выйдя замуж, вступила во взрослую, такую трудную и часто непонятную жизнь. Романтичную, не избалованную городским комфортом девчонку не пугала жизнь в военных необустроенных городках. Наоборот, хотелось стать для мужа настоящей подругой, надёжным тылом в его нелегкой службе. Ведь он приехал в наш суровый край с южного берега Крыма, а здесь голая степь, сопки, весной пронизывающий насквозь ветер, а зимой лютый мороз, трещины в обнаженной земле, почти нет снега.

Александр, хоть и был на шесть лет старше меня, но к семейной жизни оказался совершенно не готов. Жить пришлось в старом холодном четырехквартирном финском доме. Муж не умел ничего. Самой приходилось колоть дрова, топить печь, носить вёдрами воду. Водокачка была далеко, почти километр надо было идти с полными вёдрами до дома. Тяжело было молодой жене офицера, но я не жаловалась. Когда родился сынок, стало ещё хуже, помощи от мужа не было. Но ещё трудней было как-то выкраивать деньги на питание. Почти всю зарплату муж оставлял на отпуск. Выручал продуктовый паёк, но его едва хватало на две недели. Однако на свой день рожденья и в праздники Александр приглашал сослуживцев и денег на застолья не жалел. Гости приходили, ели, пили, уходили уже за полночь, но друзей у него не прибавлялось. Не любили его однополчане…