Наиболее травматическим эпизодом этого периода стало убийство её коллеги-лесника, который пытался защитить природу от разрушения во имя выполнения производственных планов. Этот человек, как и её отец, придерживался идеалов, ставивших науку и мораль выше идеологических указов. Он осмелился выступить против разрушительных действий, вызванных стремлением руководства к выполнению экономических целей любой ценой. Однако его протест был воспринят не как благородный поступок, а как угроза существующему порядку, и вскоре он стал жертвой того же насилия, которое ранее уничтожило её отца.

Для Е это убийство стало болезненным напоминанием о том, что её личная трагедия не была исключением. Система, основанная на слепом подчинении и идеологической жестокости, продолжала действовать, уничтожая всех, кто осмеливался ей противостоять. Этот случай укрепил в ней убеждение, что человеческое общество не способно к самоисправлению. Она видела, как люди готовы предавать друг друга ради сохранения своей безопасности или ради следования абсурдным приказам. Это усилило её разочарование в человечестве и убедило в том, что корень зла находится в самой природе социальной структуры, построенной на страхе и подавлении.

Смерть коллеги также усилила чувство личной изоляции Е Вэньцзе. Она осознала, что даже среди образованных и морально сильных людей практически невозможно найти тех, кто будет готов противостоять системе до конца. Её вера в возможность существования союзников или единомышленников угасла, что сделало её ещё более замкнутой. Это окончательно сформировало в её сознании представление о людях как о существах, неспособных преодолеть свои слабости, такие как страх, жадность и эгоизм.

Юность, прошедшая в условиях изоляции и предательства, закалила Е Вэньцзе, но одновременно превратила её в человека, который считал радикальные действия единственным возможным выходом. Этот период жизни стал для неё ещё одной главой в череде предательств со стороны общества. Каждый раз, когда она пыталась найти в людях моральные или духовные основы, она сталкивалась с их предсказуемой готовностью уничтожать то, что не вписывалось в идеологические рамки. В её сознании закрепилось убеждение, что человеческая цивилизация изначально порочна и неспособна к эволюции без вмешательства извне.

Убийство лесника стало для Е Вэньцзе символом того, что человеческая цивилизация, основанная на идеологиях и коллективном подчинении, неизбежно разрушает как себя, так и окружающий мир. Этот эпизод окончательно утвердил её в мысли, что коренные проблемы человечества не ограничиваются отдельными политическими режимами или историческими периодами – они заложены в самой природе людей. Её юношеский идеализм, который мог бы возродиться после смерти отца, был окончательно подавлен осознанием, что даже в самых благородных намерениях людей часто таится разрушительный потенциал.

Главный урок, который она вынесла из этого опыта, заключался в том, что цивилизация как система является самоуничтожающимся механизмом. Её идеологии, какие бы высокие цели они ни декларировали, всегда приводят к насилию, эксплуатации и разрушению. Она увидела, что стремление к «прогрессу», под которым люди часто подразумевают экономический рост или политическую стабильность, неизменно сопровождается жертвами – не только человеческими, но и природными. Именно это стало отправной точкой её философского разочарования в гармонии между человеком и окружающим миром.

Идея, что человечество неспособно к гармонии с природой, укоренилась в её сознании через наблюдения за поведением людей вокруг. Лесное хозяйство, где она работала, должно было быть местом, где заботятся о сохранении природы, но на деле оно превратилось в ещё один инструмент разрушения во имя государственных целей. Это показало ей, что даже те институты, которые изначально предназначены для защиты окружающей среды, становятся жертвами человеческой жадности и слепого подчинения. Её коллега, пытавшийся остановить уничтожение леса, был убит не только системой, но и коллективным молчанием тех, кто отказался поддержать его. Это событие дало ей понять, что в человеческом обществе гармония возможна лишь как временная иллюзия, разрушаемая страхом и желанием сохранить статус-кво.