И тут проснулась в нем ярость. Он рванул к подонку, что отнял жизнь у Маши. Но когда он подбежал к нацисту и опрокинул его на землю, тот и без слов понял и ощутил бешенство, засевшее внутри непонятного для него парня. Не побоявшись его ярости, он оттолкнул от себя Сережу, но тот набросился снова. Но тут подбежали несколько солдат и, повязав Сережу, подняли его и увели неизвестно куда.
Через пару дней он попал в концлагерь. Даже фрагмент из памяти Сережи, отображающий тяжелые дни в концлагере, не сравнился с ужасом потери близких людей. Ведь разум Сережи переживал страшнейшее горе в его жизни. Горе «приросло» к нему.
Сидя в концлагере, куда его потом и отправили после захвата деревни, он винил себя в гибели родителей, дабы он мог успеть их вытащить из пламени, будто вырвавшегося из ада. А также горько сожалел, что не признался тогда Маше. Ведь его чувства остались при себе, а ее ответ так и неизвестен: ответила бы она взаимностью или нет.
НАЗАД В НАСТОЯЩЕЕ
Сергей Дорошин все еще стоял внутри того разрушенного дома, в котором жила когда-то Маша. Он все еще стоял, раздумывая (когда у него кризис в семейных отношениях), смог ли он в своих воспоминаниях о прошлом найти ту ностальгическую пору, когда он был влюблен в детстве так, КАК НИКОГДА ПОЗЖЕ. Ту любовь, которую он потом будет описывать в своих романах. Ту любовь, о которой никто не знал, кроме него. Ту любовь, которая является загадкой даже для Дорошина.
Он случайно представил, как в дом ворвался порыв дыма. Сергей развернулся и вышел из дома. Теперь он представлял хорошую солнечную погоду. Погода действительно была бы хороша, не будь вокруг огненного пепла, плывущего по воздуху от горящих домов. Солнце близилось к закату. Солнечные лучи затмевает густой дым. Сергей не может прекратить воображать эту картину, потому что ассоциировал солнце с Машей. С Машей, которую затмевает вражеский дым, созданный «руками нацистов». Он пытался разглядеть ее личико, засевшее в ярко-желтом круге.
ГАД
«Во время кораблекрушения жизнь человека имеет цену спасательного круга» – неизвестный автор
ОКТЯБРЬСКИЙ ВЕЧЕР
Солнце в октябре садится рано. Иней покрывает землю, словно щит от окружающей среды. Листья давно отпали и теперь лежат друг на друге, ожидая скорого снегопада в надежде согреться под снежным покровом. Лес стоит высокой стеной, заслоняя последний луч звезды, именуемой «Солнце».
И в этот пейзаж въезжает черный Gelendwagen. Непонятно откуда. Останавливается он на обочине проселочной дороги. Из него выходят два человека, одетых в черные кожаные куртки, вытаскивая человека с мешком на голове и завязанными руками.
– Идем! – грозно проговорил один из тех двоих человеку с завязанными руками, наставив на него пистолет «Макарова».
Шел человек с мешком на голове (на него накинута та же куртка, что у тех двоих) медленно, боясь наткнуться даже на маленькую щепку, лежащую на земле. Не каждый будет идти уверенно и спокойно, зная, что его глаза временно недоступны для ориентации вокруг. Те двое, направляя «Макаровы» на заложника, шли сзади него. Один из тех двоих нес в правой руке лопату. Их взоры сурово исподлобья осматривали голую степь, по которой они и шли с заложником.
Бандиты приказали заложнику остановиться. Тот послушался. Тот, что держал лопату в руках, подошел осторожно к парню и снял с его головы мешок. Взгляд заложника моментально приобрел волнующий взгляд: где он, что он тут делает. А главное, зачем его сюда привели. Пока он рассматривал, что впереди, ему успели развязать руки. Он обернулся к бандитам и, увидев в обоих пистолет в руках, нервно спросил.