– Да хватит уже! – Он сжал кулаки, наигранно изображая злость, однако я знала, что он меня никогда не обидит, и нагло этим пользовалась. – Ребята! У меня такая идея появилась, вы обалдеете!

– Какая? – Скепсис в наших голосах охладил пыл Майка, заставив его обратить взгляд к небу.

– Зануды… Здесь недалеко городское кладбище, прогуляемся там?»

На меня словно ведро воды вылили…

– Дже-е-е-с! Слышишь меня? Ты здесь? – голос Аланы стал громче, или это я от осознания происходящего обострила слух.

– Я… я… – Понимала, что нужно срочно ехать к ней домой, но желание убедиться кое в чем оказалось сильнее. – Мне нужно было отъехать, но я скоро вернусь, не переживай.

– Хорошо. До встречи! – Вызов прервался.

Отбросив телефон на сиденье, я поехала в другую часть города. Туда, где мне пришлось побывать три с половиной года назад…

Вечером Алана вела себя непринужденно, хоть слегка и заторможенно – ее обычное состояние в последнее время, но сегодня, я уверена, причина в другом. Я сидела на своем любимом диване и открывала бутылку вина, а Алана как раз возвращалась с кухни, чтобы присоединиться.

– Все сделала что хотела? – Я начала разговор издалека, планируя обсудить неприятную тему.

Пока наливала себе вино, Алана поставила рядом импровизированную сырную закуску и графин чая со льдом.

– Д-да. – Ответ получился рассеянным, а потом она и вовсе замкнулась: – Угу, все хорошо…

Тишина затянулась, и каждая из нас пребывала в своих мыслях. О чем думала подруга, было известно только ей. Я же лихорадочно решала, каким путем вытащить из нее правду. Мой взгляд ухватился за один предмет, и слова нашлись сами собой:

– Красивый букет! – Я указала головой на вазу, так гармонично вписывающуюся в интерьер гостиной. – Обожаю пионы… И вообще, столько красивых цветов в мире, да? – Алана как-то отрешенно кивнула, переводя взгляд в пустоту. – А ему почему-то нравились только красные розы…

Лана замерла, и как только до нее дошел смысл сказанных слов, резко подняла на меня глаза, в которых читался откровенный страх, словно ее застукали за непристойным занятием и угрожали разоблачить перед всем светом.