Шок – наверное, так можно было описать состояние всех присутствующих в зале суда. Даже брошенное Марком мимолетное обращение в мой адрес не так сильно зацепило, как та правда, что открылась нам. Верховный Суд признал Марка полностью вменяемым и вынес наказание в виде лишения свободы сроком на двадцать пять лет…»

В тот момент мне стало искренне жаль парня, а крик души заставил посмотреть на него под другим углом. Я ощутила со стороны всю мощь его любви, за которую он боролся, хоть и таким грязным методом. Возможно, Алана сделала бы из него нормального человека, если бы рядом не было его семьи.

Очень печальная история любви, которая закончилась смертью одной стороны… И которая навсегда останется в нашей памяти.

Безумно рада, что в нашей жизни с Алексом все спокойно. Такие качели не по мне.

Я вздрогнула, когда почувствовала, как теплая ладонь накрыла мою. Открыв глаза, поняла по обеспокоенным лицам ребят и моим мокрым щекам, что глубоко ушла в свои мысли.

– Что с тобой? – спросил Майк, поглядывая на Алекса. – Я чего-то не знаю?

– Я здесь не при чем, Бэттор. В отличие от вас, у нас все хорошо…

– Все нормально, – поспешила успокоить обоих. – Первый день оказался не самым легким, и я просто устала. Даже не заметила, как отключилась на время.

– Если нужна помощь, ты только скажи. – Любимый приобнял меня за плечи и оставил поцелуй на виске.

– Все хорошо, я справлюсь, – улыбнувшись, положила голову на плечо Алекса, наслаждаясь теплыми объятиями.

– Боже… Ну кто бы сомневался, самостоятельная ты наша! – фыркнул Нортон и закатил глаза, за что получил от Алекса декоративной подушкой по лицу.

Мы проболтали еще где-то полчаса и стали потихонечку собираться. Попрощавшись с Майком, я в сотый раз напомнила ему о том, что если он обидит Лану, я его прибью, после чего мы сели в машину и поехали домой.

– Как мне не хватает наших встреч, – призналась я, направляясь в душ. – Я так скучаю по Алане, даже передать не могу как…

– Милтон… Подруга подругой, и я прекрасно понимаю, почему ты к ней так относишься, но иногда мне кажется, что ты ее любишь больше, чем меня, – Алекс расселся на краю кровати, ожидая моего ответа.

– Алекс, ты ревнуешь? – Медленно двигаясь в сторону ванной комнаты, я постепенно снимала с себя по одной вещи. – Не стоит, милый, а то нервные клетки не восстанавливаются.

Взвизгнув, когда он резко рванулся в мою сторону, я скрылась за спасательной дверью, чтобы не получить по одному месту.

Закончив все процедуры по приготовлению ко сну, я вышла в спальню, где застала Алекса с задумчивым выражением лица. Рядом с ним лежали письма, видимо, почта, накопившаяся за день, однако одно из них он крутил в руках, странно поглядывая на него.

– Что это? – Подойдя ближе, я кивнула на то, что он держит.

– Это я хотел у тебя спросить, – хмыкнул Фаррел, протягивая абсолютно чистый конверт, где каллиграфическим почерком было выведено лишь одно слово.

Мое имя…

– И что ты будешь с этим делать? – спросила Алана с набитым ртом.

Уже ест что-то… Здесь это вообще разрешено?

Приоткрыв шторку, я аккуратно выглянула, убедившись, что не ослышалась. Алана развалилась в кресле, перекинув ноги через подлокотник и шурша пакетиком из-под соленых орешков. Прям помешанная стала на них, критические дни скоро? В поведении девушки чувствовалось влияние Майка, а вернее, его манеры.

С кем поведешься…

Пока я находилась в примерочной и задыхалась под толстым слоем подъюбников, случайно подслушала телефонный разговор ребят, где Лана повторяла одну и ту же фразу: «Все хорошо». Майк стал сильно перегибать палку, и, хотя я не очень люблю лезть в чужие отношения, намекнуть ему об этом стоило.