– Думаю, нужно зайти в музей, – сказал Джекс, указывая на замок.

Альма кивнула и направилась в указанную сторону. Джексу пришлось следовать за девушкой. Наконец удалось в полной мере взглянуть на небо.

Уже стемнело. Ветер усилился. Джекс невольно поежился и обратил внимание на Альму. Ей было холодно, ее трясло, несмотря на отданную Джексом куртку. Но девушка всем своим видом словно отказывалась воспринимать этот факт. Будто холодно ей не могло быть априори.

Дошли до музея они довольно быстро. Встав возле двери, парень нажал на ручку раз, другой. Потом постучал, но ему не ответили.

– Черт, закрыто, – сказал очевидное Джекс.

Альма перевела на него взгляд, а затем опустила глаза на свои испачканные в земле босые ноги и сказала:

– Я всегда наблюдала со стороны, каким слабым может быть человеческое тело, но никогда бы не подумала, что испытаю подобное на себе.

Ее голос звучал с неподдельным интересом и задумчиво, будто она всерьез могла размышлять о том, что только что сказала.

– Послушай, Альма, у тебя есть дом, куда ты можешь пойти? – спросил девушку Джекс.

Альма с грустью посмотрела на небо.

– Есть. Но вряд ли я сейчас смогу туда вернуться.

– Почему?

– Мое тело смертно.

– Мое тоже. Но это не мешает мне вернуться к матери.

– Не будь таким глупым! – вспылила Альма, ее глаза сверкали злостью. – Ты всего лишь смертный, а я нет. Но есть ряд обстоятельств. – Девушка схватила середину своего плаща и ткнула себя в грудь. – Они не позволят мне вернуться, пока я не решу эту проблему. И смертное тело – первая причина.

Джекс ничего не понимал. Но прежде чем он успел задать Альме очередной вопрос, дверь музея неожиданно сама по себе открылась, издав противный скрип.

– Что за?!.. Я же трижды проверил, – возмутился парень.

Альма встала впереди него, оттолкнув парня в сторону, недовольно сказала: «Холодно», – и вошла внутрь.

Джекс хотел крикнуть ей вдогонку, что это может быть опасным, вспоминая недавние странности с исчезновением охранника, но не успел. Альма уже скрылась в темноте. Джексу стало не по себе. Все инстинкты, отвечающие за выживание и самосохранение, кричали ему убираться отсюда, из крайне подозрительного места, от странной девчонки. Но кто станет слушать здравый смысл? Джекс решил, что позволит этому дню еще одну странность, и ступил за порог музея.

Вокруг стояла практически мертвая тишина. Джекс был не из пугливых, но даже у него внутри нарастало неприятное чувство. Он зашел со стороны запасного входа и окликнул Альму. Звук его голоса разлетелся по практически пустому помещению и отозвался эхом. Никто не ответил. Но вскоре Джекс увидел знакомый белый плащ.

Кстати, а кто в наше время вообще носит подобные плащи? Неудивительно, что ей холодно, даже куртки нормальной нет.

Джекс собирался задать девушке этот вопрос, но передумал. Все ее ответы сочились ядовитым сарказмом. Лучше просто все списать на странность, чем лишний раз загружать себе голову, решил Джекс. Есть же странные люди на свете!

Парень ускорил шаг и оказался возле девушки.

– Хей, – позвал он, дотронувшись до ее плеча, – лучше не ходить одной.

Альма скинула его руку, дернув плечом.

– Не трогай меня, смертный. – Ее голос был властным, словно она отдавала приказ.

– Почему ты называешь меня так?

Альма бросила на него презрительный и недовольный взгляд, говорящий, что ответ на столь простой вопрос не стоит ее времени, но произнести это она не успела. Перед ними возникло красное пламя.

– Проклятье! – всполошился Джекс. – Тут пожар! Надо уходить отсюда!

Он схватил Альму за руку и потащил было к выходу, но девушка брезгливо отдернула руку.