С появлением мойры в мире людей существа начали проявлять активность, выходить из темноты и убежищ. Им не нравилось нарушение баланса, и они пытались устранить эти изменения.

Альма достала ножницы. Кольца идеально сидели на ее пальцах, будто были сделаны специально под нее. День за днем, век за веком она не ценила этих мгновений, подобная работа стала рутинной, и только сейчас Альма осознала, как скучала по своим ножницам, которые так и просили ее отрезать чьи-то нити.

Проблема была только в огне, который мешал ей приблизиться к дракону. Альма могла вытянуть нити судьбы, как она сделала это с оленем, но ей было необходимо найти их конец и оборвать жизнь, а из-за резких движений Кагуцути у нее это не получилось. Мойра была обязана хотя бы коснуться дракона, чтобы добраться до его судьбы, которая имелась у него, как у любого другого живого существа.

Лучше было бы просто сбежать, но дракон в первую очередь атаковал каменную балку над входом. Та начала рушиться в то же мгновенье и отрезала путь к отступлению.

– Смертный, – позвала парня мойра, – твоя жизнь не так ценна, как моя, поэтому, будь добр, доберись до дракона и возьми его огонь на себя. Пока он будет занят твоим убийством, я оборву своими ножницами его судьбу, а вместе с этим и саму жизнь.

– Мне кажется или это немножко нечестно? – осведомился Джекс, отряхивая джинсы. Теперь пыль была заметна, так как пламя, исходившее от дракона, служило отличным источником света.

Альма пожала плечами.

– Зато равноценно, – объяснила она. – Моя жизнь превыше твоей.

– С чего бы это?

– Я мойра, богиня судьбы.

Однако Джекс ей не поверил.

– Насколько я слышал, мойры старые, – усомнился он в ее словах и вспомнил ту картину, которая висела в одном из залов.

Девушка закатила глаза.

– Как видишь, нет. Богини, чтоб ты знал, не ведают времени, оно не управляет нами. Только такими смертными, как ты.

Последнее слово Альма будто выплюнула. Договорить им не дала возникшая угроза в виде пламени, которое в очередной раз выпустил из себя дракон.

Джекс спрятался за колонной, – правда, мрамор оказался куда более хрупким и быстро распался на части. Так что парню пришлось укрываться еще и от падающих камней. Резкими движениями он вновь привлек к себе внимание. Сам того не желая, он последовал плану мойры.

Дракон изверг из себя достаточное количество огненной субстанции, и лава начала растекаться по залу музея, захватывая собой практически все пространство. Альма была без ботинок и прекрасно чувствовала боль – любой камушек под ногами ранил ее кожу, бетонный пол был горячим и неприятным, что уж говорить о лаве. Но огонь не мог убить Альму. Пусть девушка и чувствовала все, находясь в своем смертном теле, и многое было способным причинить ей вред, но не убить.

А вот Джекса очень даже могло. Парень сделал прыжок за стул, который стоял возле вывешенных картин и весьма удачно располагался за последней уцелевшей колонной – остальные оплавились от жара. Стул немного пошатнулся под весом парня, а когда присоединилась Альма, Джексу еле удалось удержать равновесие.

Парень озадаченно посмотрел на свою соседку по стулу:

– Разве ты не должна убивать монстра?

– А ты не должен его отвлекать? – парировала в ответ девушка.

– Я готов признать, что я обычный смертный, бесполезный парень и все такое. А ты великая богиня или кто там еще. – Джекс театрально взмахнул руками, но в то же мгновенье пожалел о своем поступке и быстро вцепился в спинку стула, чтобы не упасть с него. – Иди и уничтожь уже этого дракона!

Альма вздохнула, словно признать свое несовершенство было для нее крайне оскорбительным.