– Это ничего не значит. Я не собираюсь скрывать свой визит. Тем более, что может найтись какой-нибудь случайный свидетель, который видел меня в замочную скважину, – он печально усмехнулся.

– Наверное, ты прав, – в раздумье проговорила журналистка, – о смерти Сауле сообщили тебе и мне, потому что мы с ней созванивались, так?

– Конечно, – кивнул гид, – полицейские изъяли первым делом её сотовый и просмотрели последние входящие и исходящие звонки.

По дороге к полицейской машине он вкрадчиво предупредил Юлю о том, как следует вести себя с представителями власти в Таиланде.

– В принципе, они, в большинстве своём, вежливые и приятные люди, поэтому при общении с ними улыбайся и, – он открыл дверь отеля и пропустил даму вперед, – ни в коем случае не повышай голос, не возмущайся, не размахивай руками и со всем соглашайся.

– Со всем? – недоверчиво переспросила Юля.

– Ну, или делай вид. И самое главное – не подписывай никаких документов, пока я их не посмотрю. Тогда у нас будет гораздо больше шансов распрощаться с ними без каких-либо проблем.

Журналистка с интересом посмотрела на мужчину, подумав, как ей повезло, что он её сопровождает.

Юля с детства боялась покойников. Даже на похоронах родной бабушки, подталкиваемая со всех сторон скорбящими родственниками, она старалась не смотреть внутрь гроба, где на бархатной подушечке среди бордовых георгинов просматривался профиль умершей с неестественно острым носом и сомкнутыми губами. Это было не лицо любимой бабули, а пожелтевшая маска незнакомой старой дамы, отдаленно напоминающей родного человека. Вот и сейчас, ступая по красной ковровой дорожке роскошного пятизвёздочного отеля рядом с новым знакомым, Юлия чувствовала себя неуютно, словно ее ведут на эшафот, а не в номер люкс. Сзади бойко шел представитель власти, не сводя глаз с русской женщины. Около приоткрытой двери четыреста тринадцатого номера пара остановилась, и Никита, взяв ее за локоть, ободряюще улыбнулся. Журналистка благодарно кивнула спутнику, ощутив теплоту его ладони и понимающий взгляд. Она первая сделала шаг внутрь. В просторной комнате было на удивление тихо. Два невысоких тайских полицейских молча стояли у входа, а в глубине номера возились еще двое азиатов в штатском. Один из них, заметив парочку «белых», сделал шаг навстречу и громко что-то спросил, пристально рассматривая гостью.

– Это офицер криминальной полиции, – негромко проговорил Никита и тут же перевел вопрос, – он спрашивает, знакома ли тебе эта дама?

Юля мысленно собрала в кулак всю свою волю и повернула голову в сторону огромной кровати с балдахином, где среди белоснежных простыней лежала полуобнаженная женщина. Ее смоляные волосы беспорядочно разметались по подушке, а рука с браслетом на кисти была изящно закинута за голову. На глазах у Юли выступили слёзы, когда она узнала в даме свою подругу юности. Сердце сжалось от жалости к ней. Сауле была легкомысленной, а временами даже высокомерной особой, но в то же время, доброй, остроумной и веселой. С каким-то внутренним облегчением журналистка обнаружила, что на лице покойницы не было ужасной маски смерти. Она, как будто крепко уснула, даже не смыв с себя косметику.

Таец сделал несколько шагов взад и вперед, потом нетерпеливо махнул в сторону кровати и опять что-то сказал.

– Юля, ответь ему, а то он начинает нервничать, – попросил Никита, – с полицейскими лучше не портить отношения.

– Знакома, – глядя в упор на офицера, недовольно ответила она.

Полицейский гортанно что-то приказал своим подчиненным, те, как по эстафете, крикнули за дверь и через минуту бригада, одетая в серую униформу упаковала и забрала тело Малининой. Всё произошло так быстро, что Юля даже растерялась. Будь она дома, то, конечно, поинтересовалась, когда наступила смерть и от чего?