Никогда с Алешей, моим парнем, не было так. Никогда я не чувствовала такого в своем теле, такой пьянящей пустоты в голове, такого… желания не останавливаться.

— Дадим нам еще шанс, малышка? – его губы касаются моей скулы, язык скользит по коже, прорисовывая угол челюсти. — Я никогда не причиню тебе вреда. Разве можно обижать такую сладкую девочку? Такую нежную…

Я, кажется, падаю. Цепляюсь пальцами за его плечо, сжимаю тонкую кожу куртки, стараясь хоть как-то отрезвить себя. Вспоминаю поцелуй с Ромой и со стыдом понимаю, что хочу почувствовать и вкус Лекса. От одной этой мысли кровь ударяет вниз живота, поднимается выше, распаляя меня, будто бы на сковороде. Жар поднимается по шее к щекам, и я шумно выдыхаю.

Его руки на моем теле. Большие ладони обрисовываю талию и спускаются ниже: ложатся на попку и чуть сжимают.

– Хорошая малышка, – шепчет мне в губы и вылизывает их уголочки, а потом – центр. — Моя сладкая….

Кончик языка раздвигает мои губы, давит на зубы, и я сдаюсь. Открываю рот, и позволяю ему ворваться туда. Лекс посасывает мою нижнюю губу, вталкивает язык так глубоко, что я дышу через раз, пью его терпкий, горьковатый аромат.

Кладет ладонь мне на затылок, дергает за волосы. Я выгибаюсь, запрокидываю голову, и этот поцелуй становится развратно-глубоким. Таким, что голова кружится, и я почти забываю, как дышать. Висну у него на шее, судорожно жму в пальцах ворот футболки.

Моя кожа горит даже сквозь одежду под пальцами Лекса. Мысли о том, что все, что со мной происходит в последнее время, – неправильно гаснут, как уставшие после длинной ночи светлячки. Я бесстыдно выгибаю спину, вжимаюсь в него еще сильнее, чувствую животом его возбуждение, и от этого почти улетаю.

— Прости, малышка, что немного жестил сегодня, – шепчет он, пытаясь отдышаться от слишком затяжного поцелуя. – Просто у меня от тебя крышу сносит. Не знаю, что со мной… Без понятия, почему с тобой рядом теряю контроль.

– Я не… Ничего, – опускаю глаза, пытаюсь взять себя в руки и не смотреть так на бьющуюся на его шее жилку.

– Ты не что, малышка? – улыбается и хватает меня за руку, проводит моими пальцами по своим влажным губам. — Ты хоть знаешь, какая ты красивая? Чувственная…

– Я не знаю, что тебе сказать, – честно признаюсь я.

А что, действительно, я могу ему ответить? Что со мной никогда такого не было? Что мне никогда не уделяли столько внимания, как эти двое за последние пару дней? Что при всей неправильности ситуации, я наслаждаюсь собой в этих эмоциях? Я никогда не испытывала ничего и близко похожего на то, что испытываю с ним. С ними.

— Тогда я скажу, ок? – он обхватывает губами мой палец и медленно втягивает его в рот на все фаланги. Сосет его и тихо постанывает, отчего мои половые губки тяжелеют до боли. Медленно выпускает его изо рта. Чмокает меня в губы. – Он тебя не достоин, понимаешь?

– Кто? – не сразу понимаю я, завороженно наблюдая за его губами.

— Твой этот парень, – поясняет и закусывает мочку моего уха. До легкой боли и мурашек по всему телу. – Я бы тебя не отпустил от себя. Помчался бы следом, оборонял от таких, как мы.

– Он… он приедет, – я закрываю глаза, запрокидываю голову, подставляя ему шею для горячих поцелуев и всего того, чего у меня еще не было. – В следующем месяце. Не может пока. Работа…

– Будет поздно, Лера, – его порочный шепот проникает в меня, впитывается через поры. Подхватывает меня под попку и сажает на капот. Дергает пуговицы на кардигане, вырывая их с корнем. – Пошел он.

– Не… – не хочу о нем говорить, не хочу будить свою совесть и вспоминать об Алеше. Я и так чувствую себя последней сволочью.