Учёный проигнорировал мой вопрос:

– Обездвижьте субъект для транспортировки. Используйте нейропаралитические заряды. Не хочу рисковать потерей такого ценного образца.

– Боюсь, нейропаралитики на меня не подействуют, – заметил я. – Для этого нужна нервная система, а у меня её нет. Может, просто попросите вежливо?

Но Санитары уже наставили на меня специальные парализаторы. Один из них выстрелил, и я почувствовал, как электрический заряд проходит через моё полуразложившееся тело. К моему удивлению, это сработало – мои конечности внезапно перестали подчиняться.

– Вот чёрт, – выдавил я, падая на колени. – Похоже, у меня осталось больше нервов, чем я думал.

Два Санитара подхватили меня под руки и потащили к посадочной платформе. Шар невидимо скользнул следом, прячась в тени моего плаща.

– Надеюсь, на этой вашей Небесной Тюрьме кормят не так паршиво, как выглядит ваш корабль, – прохрипел я, когда меня втаскивали в транспорт. – У меня теперь особая диета. В основном крысы и всякая мерзость.

– О, не беспокойтесь об этом, – учёный улыбнулся с энтузиазмом, от которого мне стало не по себе. – На станции для вас будет специальное питание. Мы изучим каждый аспект вашего… уникального состояния.

– Звучит как свидание, – я попытался усмехнуться, но мои лицевые мышцы были парализованы. – Хотя обычно я предпочитаю сначала кофе выпить, прежде чем кто-то начнёт разбирать меня на части.

Учёный рассмеялся, словно я сказал что-то невероятно забавное:

– О, мы не будем вас разбирать. Вы гораздо ценнее в целостном состоянии. Проект «Возрождение» требует именно таких субъектов, как вы.

– Проект «Возрождение»? – я насторожился ещё больше. – Звучит как название дешёвого шампуня.

Но учёный больше ничего не сказал. Санитары защёлкнули на моих руках и ногах массивные магнитные кандалы, которые, судя по весу, могли удержать взрослого ринокса. В моём нынешнем состоянии они были абсолютно избыточны – я едва мог пошевелить пальцем.

– В путь! – скомандовал учёный, и люк «Когтя» закрылся.

Я почувствовал вибрацию двигателей, и корабль начал подниматься. Мы покидали мусорную планету, направляясь к орбитальной тюрьме. К чему-то, что, по словам шара, должно было помочь мне стать сильнее.

– Ну, мячик, – прошептал я, чувствуя, как шар прижимается к моей спине под плащом. – Надеюсь, твой план лучше, чем моя жизнь. Потому что, если честно, хуже уже вряд ли станет.

Я ошибался. Конечно же, я ошибался.

Знаете, как выглядит Небесная Тюрьма из иллюминатора подлетающего к ней корабля? Как гигантский металлический геморрой, зависший в космосе.

Колоссальное сооружение в форме кольца с шипообразными выступами по внешнему периметру вращалось вокруг собственной оси, создавая искусственную гравитацию. В центре кольца располагалась сфера поменьше, соединённая с основным строением несколькими «спицами» – техническими мостами.

– Впечатляет, верно? – учёный заметил мой взгляд, прикованный к иллюминатору. – Величайшее научное достижение Империи Хроноса. Совмещает функции исследовательского центра и пенитенциарного учреждения высшей категории.

– Чудесно, – прохрипел я. – Всегда мечтал о комбинации ада и дурдома. Нашли идеальное сочетание.

Паралитический эффект понемногу ослабевал, позволяя мне двигать головой и говорить, хотя конечности всё ещё оставались скованными и тяжёлыми. Шар затаился где-то в складках моего плаща, невидимый для окружающих.

– Каждый подопытный так реагирует поначалу, – учёный улыбнулся с видом знатока. – Отрицание, агрессия, сарказм. Ничего, скоро вы оцените все преимущества Небесной Тюрьмы.