– Это бесполезно, – констатировал Том.

– Я тебе говорил об этом, но ты решил поступить по-своему.

– И что нам теперь делать?

– Мы нашли старую лачугу лесника и имеем полное право наведаться туда.

Широкая улыбка расползлась по лицу Тома. Я попросил Мелвина остаться в садовой тачке, а в случае опасности – кричать так громко, как это только возможно. Вдруг волки или медведь заявятся сюда без приглашения. Еще не хватало спасаться бегством от местных хищников.

– Пойдем уже, он все равно не перестанет придуриваться, пока самому не надоест.

– Если что – кричи, мы будем в десяти метрах от тебя, – произнес я перед тем, как отойти от садовой тачки.

Мы осторожно подошли к двери старой лачуги и замерли в нерешительности. Страх медленно сковывал меня по рукам и ногам, а стоящий рядом Том дрожал как осиновый лист на ветру. Ситуацию усугублял сильный противный запах, заставивший нас закрыть носы руками. В голову начали закрадываться совершенно разные мысли: а что, если Медвеволк действительно существует и прямо сейчас он сидит и ждет, пока обед сам придет к нему в лапы?

– Может, уйдем отсюда? – предложил я. – Не нравится мне здесь.

– Крис, ты серьезно? Мы проделали такой путь просто для того, чтобы уйти в самый интересный и волнующий момент?

Я не знал, что ему ответить, и поэтому решил промолчать. Том сделал глубокий вдох, рукой толкнул дверь, и она с противным скрипом открылась. В самом центре лачуги лежал труп собаки, над которым трудился большой черный ворон. Он неспеша ковырялся своим клювом в разорванном животе бедной дворняги, совершенно не обращая на нас никакого внимания. Вокруг них летали мухи, которые ждали только одного – когда жадная птица наконец насытится и уберется отсюда прочь.

– Меня сейчас вырвет, – с трудом произнес Том, прикрывая рот ладонью.

– Пойдем отсюда сейчас же!

Но как только я схватил своего друга за руку, под ногой громко скрипнула одна из досок. Ворон услышал это и, нехотя оторвавшись от трапезы, с интересом на нас уставился. Маленькие и противные мурашки пробежали по спине. Не придумав ничего лучше, я замер на месте, а Том издал противный скрипящий звук, слабо походивший на сдавленный крик.

Ворон расправил крылья и с криком взмыл в воздух.

Кроу! Кроу! Кроу!

– Бежим! – прокричал я. – Сейчас!

Выбежав из старой лачуги, мы резко захлопнули за собой входную дверь и облокотились на нее спинами. Ворон моментально стих и, по всей видимости, вернулся обратно к трапезе, от которой его оторвали. Я сделал глубокий вдох и посмотрел на Тома. Его губы дрожали, а по лицу маленькими ручейками стекал пот.

– Может, хватит на сегодня приключений? – спросил я. – Давай свалим отсюда?

– Я думал, ты никогда этого не предложишь, – выдохнул он.

 Внезапно за дверью раздался сильный грохот, заставивший нас в ужасе отпрянуть. Вряд ли это был ворон или разодранная дворняга, поскольку я отчетливо слышал громкое прерывистое рычание, которое то и дело сменялось на пронзительный визг. Судя по звукам, доносившимся изнутри, там дрались самые настоящие волки.

И только я об этом подумал, как наступила тишина.

– Боже, что вообще происходит? – дрожащим от страха голосом спросил Том.

– Может, это и правда Медвеволк?

– Крис, ты в своем уме? Я выдумал его за несколько часов до того, как вы пришли ко мне в гости.

– Я знаю, но это многое бы объясняло.

Дверь лачуги начала медленно открываться. Неприятный скрип с болью отдавался в ушах, но мы собрали последние крупицы смелости в свои кулаки и продолжали стоять на месте. Здравый смысл подсказывал бежать без оглядки, но я не мог так поступить с Томом и Мелвином. Иногда нужно переступить через себя, чтобы узнать настоящую цену дружбы.