Через окно, испещренное мелкими каплями, Андрей смотрел на черный лес, татаро-монгольской бесчисленной ордой подступающий к городу. Лес начинался далеко внизу оврага, на краю которого стояла пятиэтажка, и упирался в узкую, полтора-два метра, речушку под названием Быгель. Он стоял единой темной глыбой, простираясь до горизонта, уверенный и неприступный, гордо подставляясь под косые полосы, прочерченные бескрайним дождем. Отсюда не было видно, но Андрей чувствовал, что каждое дерево, каждый кустик сильно продрогли от затянувшейся непогоды, но стойко терпели, не в силах что-либо изменить. Под окном грузная женщина выгуливала мокрого худого пуделя. Вернее, пудель прогуливался сам, а женщина застыла на месте, укрываясь зонтом, словно большой черный гриб. Но, видимо, и псу не нравилось на улице, так как он меланхолично сделал пару кругов вокруг хозяйки, быстро помочился и убежал в подъезд.

Похоже, это утро не радовало никого. Ирина обиженно заперлась в ванной и не выходила уже больше получаса. Андрею ничего не оставалось делать, как удрученно смотреть в окно и пытаться уйти от нервного напряжения случившейся ссоры. Он подумал, что сейчас неплохо выкурить сигарету.

Андрей не курил, просто ему казалось, что призрачный дым и ощущение в пальцах хрупкого невесомого предмета могут приглушить боль, причиненную близким человеком. Скорее всего, желание затянуться какими-нибудь LM было сгенерировано устойчивым стереотипом, навеянным сотнями фильмов и книг. В них хмурые герои прикуривали от шикарных зажигалок или отсыревших спичек и находили решение своих сложных проблем.

На деле курение не вызывало положительных эмоций, только неприятный вкус дыма и сильное желание прокашляться. Андрей пробовал закурить пару раз во время пьяных вечеринок, когда глубокая тишина подхватывает сонным голосом любой звук, выкинутый в окно, голову дурманит ощущение счастья и кажется, что только сигарета сможет насовсем связать тебя с ночным небом. Но даже тогда она оказывалась слишком горяча, чтобы отстраниться от мира, а дым наполнял легкие, глуша свежий призрачный запах ночи.

Было субботнее утро, но удовлетворенное настроение выходного дня как будто смыло этим дождем, льющим за стеклом. Желание курить пропало вместе с воспоминанием о пробных затяжках, а мысли неизменно возвращались к ссоре. В голове Андрея созрела теория.

Возможно, он не первый додумался до этого, но поссориться в выходной день было намного проще. Не нужно утром спешить, быстро запихивая в рот куски бутербродов, и обжигаться горячим кофе, так и не допив его, с ужасом увидев положение стрелок на циферблате. В выходной день с утра можно поднакопить желчи, дать хорошо побродить злости и не спеша, с расстановочкой выплеснуть эту гремучую смесь на своего друга, благо он еще не муж и детьми не обременил. А потом запереться в ванной и злорадно корчить рожи зеркалу, представляя, как он придет просить прощения, и репетируя свое торжество.

Злость начинала кипеть и в Андрее. Вот что делают выходные. Останавливаешься после пятидневной скачки, и только когда картинки по сторонам перестают бешено мелькать, как на ярмарке, видишь тусклые цвета настоящего. Так что лучше не давать себе времени задумываться над жизнью. И если приходишь к своей девушке на ночь, лучше затрахать ее до изнеможения, чтобы она выла от блаженства и вырывала куски твоей кожи, не замечая ничего вокруг. Но предыдущая ночь прошла скверно. Это был полный провал.

Хотя он пришел к своей любимой, он не мог сосредоточиться на ней. В его голове ходуном ходили мысли: «Как я буду теперь жить? Кто я такой? Неужели это действительно все?» Он даже не смог заставить себя заняться сексом, хотя Ирина откровенно прижималась к нему и ласкала его тело. Луна озабоченно заглядывала в окно, и в ее свете Андрей видел лицо своей девушки, пытавшейся скрыть огорченное неудовлетворение, правда совсем безуспешно. Затем по подоконнику успокаивающе застучал дождь, и под его аккомпанемент, забыв обо всем, Андрей провалился в бездну сна без сновидений.