Конечно, Андрей не мог поверить, что там ад: пышущие жаром сковородки, прыгающие вокруг в мрачном хороводе черти. Ясно, что он жив. Ведь сознание, как обделенная скромностью девица, поломалось лишь для вида и в конце концов присоединилось к нему. Да, впрочем, и все сказки о загробной жизни – полная чепуха.

И, переваривая, что произошло, Андрей все более утверждался в мысли, что его похитили. Но и это казалось неправдоподобным. Для чего? На этот вопрос не было ответа. Мозги еще не пришли в себя от стресса, и мысли рвались, как слабые паутинки, и не давали построить ни одной логической цепочки.

Голова болела, как готовый взорваться динамит, но страх и неизвестность заставляли лихорадочно искать объяснения и не удовлетворяться тишиной, которая обволакивала темноту, царившую внутри Андрея.

Упорные попытки все же дали результат. Где-то мелькнул лучик объяснения, и осторожно, следуя на ощупь, Андрей добрался до него. Только вот легче не стало. Молодого здорового парня могли использовать по тысяче назначений. И все возможные варианты тут же всплыли в голове.

Его могли продать в Чечню или подобную свободную республику и использовать там в качестве соображающего мула, который не требует много пищи.

Его могли отдать в подпольный публичный дом, чтобы жирные облезлые педики могли расковырять новую попку своими ненасытными членами.

У него могли, наконец, просто вырвать сердце и почки и распродать по частям для нужд богатых старичков.

Было ясно, что мужик в «Жигулях» с голосом терминатора не помощник Деда Мороза и не собирается отвезти его в Диснейленд в награду за бедное чудесами детство. Страх, получив реальные ориентиры опасности, ушел из головы и впился острыми зубами в сердце, заставляя его судорожно сжиматься от накопившейся холодной боли. Теперь Андрею нестерпимо хотелось открыть глаза и увидеть, какие же предположения окажутся справедливыми.

Внезапно в мозг поступил тревожный звонок, и от этого лоб Андрея покрылся пóтом, а кровь превратилась в жгучую жидкость и сердце обожгло, точно потоком кислоты. До Андрея дошло, что он не чувствует своих рук. Они обрывались в районе плеч и не подавали признаков своего существования. Мысли парня обратились к ногам. Слава богу, жизнь в них присутствовала – кровь пульсировала, и даже немного ныло правое колено, хотя попытки подвигать ими привели к плачевным результатам: мышцы ног чуть задрожали и расслабились, бессильные сдвинуть вкопанные в землю столбы.

Но рук не было. И в страхе, что с ним уже сотворили что-то ужасное, Андрей напрягся, сконцентрировал свою энергию на единственном желании и начал открывать глаза. Пота на лбу прибавилось. Андрей почувствовал, как тот капает на лицо, оставляя жирные следы. Сознание заиграло фотовспышками, устроив аритмичную дискотеку, зажигаясь то слева, то справа, слепило мысли. Но главное – веки тяжело поползли вверх. Медленно трогаясь, как длинный товарный состав, но поползли.

Но… ничего не случилось. Темнота осталась полнейшей. Может быть, она стала только объемнее, расширившись за границы век, но все равно не приоткрыла ни одной тайны. Андрей почувствовал сильное разочарование, как будто в глубине себя ожидал, что стоит только открыть глаза, и он окажется дома, а все произошедшее окажется глупой шуткой. Ему вдруг вспомнилась Кунгурская ледяная пещера, на экскурсию в которую он ездил лет в двенадцать.

Андрей в тот год выиграл школьную олимпиаду по математике. И всех их, знатоков истории, географии, литературы, физики, химии и математики, занявших призовые места, наградили поездкой в Пермь с осмотром главной достопримечательности Кунгура.