Это были 90-е годы, тогда все особенно подвергалось сомнениям – традиции, авторитеты. Мне тогда исполнилось 13 лет и мне, наиболее сомнительным казался авторитет собственных родителей. Я, наверно, должна сказать, что как подросток, остро чувствовала ложь и несправедливость, но это только по отношению к себе любимой.

Что еще сказать о той жизни?

Даже в детстве, взрослые меня никогда сильно не любили, точнее не замечали, примерно с 3-х лет, большую часть времени я проводила одна. Это учило меня самостоятельности и независимости.

Когда я научилась читать, весь мой мир стал складываться из образов, почерпнутых из книг. Читала я много, «запоем», книги – были моими лучшими собеседниками, ни одной лишней книги в моей жизни – не было. В те годы, набор литературы был стандартным: газета «Пионерская правда» – всегда априори должна стоять на первом месте в мыслях пионера, все родители выписывали ее своим детям, а потом учителя проверяли на политинформации в школе, что ты узнал из газеты, о жизни детей в СССР. Еще был «Вечный зов», пионеры —герои в Великой отечественной войне; Голсуорси, Конан Дойль, Гоголь, Бунин и т. д.

Таким образом, мой внутренний мир был идеальным, благородным и красивым. Поэтому, я не сразу оценила перемены вокруг, произошедшие с людьми в начале 90х. Наверное, я должна сейчас рассказывать, как бывшие мальчишки со двора, пошли «в бандиты», воровать и вымогать, и были убиты своими собратьями; или как они же, под руководством «старших товарищей», отобрали у моего отца, новенькую машину «девятку», купленную им незадолго до увольнения в запас из рядов ВМФ. Но я не буду.

Впрочем, тогда, в 90-е, мне было никого не жаль, ни всех их, ни себя. Мы в компании болтались по улицам. Молодые, свежесть лиц, приобретенная от здорового образа жизни в СССР, брызгала даже сквозь модный ужасающий макияж – фиолетовые румяна и помаду, сквозь черные брови, как у Мефистофеля, подведенные тушью для ресниц, сквозь синие и зеленые тени на веках.

Парни гуляли с магнитофонами на плече, из которых орал рок.

Я могла бы рассказать о том, что стало с этими девушками через несколько лет, как многие из них пополнили поколение проституток – продавщиц, для новой страны. Но я не буду.

Я была умной, мой мир оставался добрым и хорошим, не смотря ни на что. В нем не было места ворам, обидчикам, бедности, в нем были сплошные герои, интеллигенты и леди.

Единственное для меня ужасающее воспоминание тех лет – фильм «Вий», с Варлей, соответствующий тексту произведения Н. В. Гоголя. И, пожалуй, концерт группы, выдающей себя за «Ласковый май». В маленьком военном городке мало развлечений для молодежи, поэтому мы радовались возможности увидеть «Ласковый май» «живьем», и плевать, что ансамбль пел под «фанеру». Весь городок собрался в Доме офицеров, но на сцене, оказались какие-то незнакомые нам люди.

Ветер перемен, действительно, ощущался, и хотелось дышать. Ведь до этого, жизнь пионера была скучна и однообразна – бесконечная школа, шестидневка по 7 уроков, кружки по вязанию, бассейн, пионерская правда. Было такое чувство, что никогда ничего не изменится, не сломать череду «школа, уроки, ужин, новый год, строевая песня «Врагу не сдается наш гордый «Варяг», и первое мая». Хотелось выть.

Всем рулили родители в твоей жизни. Мы хоть и имели свое мнение, но боялись ослушаться старших, все они были заодно – учителя, родители, бабки и пр., и все скопом, незамедлительно осуждали «плохое» поведение детей. Так общество сообща воспитывало в детях морально-нравственные ценности.

Ученице нельзя было прийти на урок с не пришитым белым воротничком на школьной форме, это считалось почти чудовищной неряшливостью и преступным пренебрежением к установленным порядкам. Ты «сифа».