Пешие прогулки на свежем воздухе укрепляют иммунитет, но сильно вредят срокам раскрытия преступлений.

Вот эта улица, вот этот дом… Вряд ли Маша — единственная рыжая проститутка в городе, но с чего-то ведь нужно начинать. К тому же я чувствовал, что сразу напал на верный след.

После стука дверь открыла бабулька в сером шерстяном платке.

— Тебе кого? — её голос скрипел как давно несмазанное колесо.

— Марию Кирпичникову. Она тут проживает?

— Машка-то, — усмехнулась бабулька. — Здесь она, только спит, лахудра. С утра прибежала, самогонки нажралась и теперича дрыхнет. У… кошка дранная!

Похоже, больших симпатий к постоялице хозяйка дома не испытывала.

— Ничего, я её разбужу.

— Ну, иди — буди, — не стала пускаться в словопрения женщина. — Вечно вам, кобелям, невтерпёж.

Мы вошли в дом.

— Ноги вытирай! — потребовала старушка.

Я тщательно вытер ботинки об коврик.

— Ступай, — разрешила она, придирчиво рассмотрев обувь. — Твоя Машка за занавеской сопли пузырём пускает. И что вы, мужики, в ней находите? Одна кожа да кости. На такое даже собаки не зарятся…

— Сейчас погляжу и дам ответ…

— Больно мне твой ответ нужен, — хмыкнула хозяйка. — Иди вон, смотри на своё сокровище…

За полупрозрачной занавеской на давно не стиранном постельном белье спала рыжеволосая женщина, невысокая и худощавая. Красивой её точно не назовёшь, но что-то притягательное во внешности было. В общем, я мог понять, почему на неё клюнул покойный Дужкин.

Возле кровати стояла тумбочка. Я склонился, открыл дверцу. Среди всяких склянок отыскался пузырёк с духами. Я принюхался — сомнений не осталось, именно этим ароматом благоухала спальня, в которой нашли труп.

Женщина спала глубоким, пьяным сном, изредка выдавая храпы не хуже мужских.

Я взял её за тонкое плечо и слегка потряс. Эффект нулевой.

Чтобы разбудить эту спящую красавицу, нужно что-то гораздо серьёзнее.

Тогда я взялся уже за оба плеча и потряс сильнее.

— Мария, просыпайтесь!

Эта попытка оказалась гораздо удачней. Женщина что-то пробормотала и открыла глаза.

Увидев склонившегося над ней незнакомого человека, вскрикнула и попыталась оттолкнуть меня ногой. Я едва успел отскочить.

— Мария, не дури! Я из милиции.

— Милиции? Что тебе надо, я ничего не сделала, — поспешно затараторила она, присев на кровати и поджав под себя ноги.

— Скажи, кто убил Василия Дужкина?!

— Дужкина? Что за Дужкин? Не знаю никакого Дужкина! — Проститутка затряслась от страха.

Убедившись, что бабка вышла из горницы, я наклонился над женщиной.

— Только не ври мне. Дужкин — твой клиент, которого застрелили. Ты в это время пряталась в шкафе.

У неё после моих слов отпала челюсть.

— А… откуда ты это знаешь? Тебе что — Вася сказал? Но ведь он — мёртв, я это видела!

— К сожалению, Василий Дужкин мёртв, ты не ошиблась. Ну, а насчёт тебя всё просто: ты оставила кучу следов, было несложно догадаться, — я не стал вдаваться в подробности.

— Что тебе нужно?

— Кажется, я уже говорил: кто и за что убил твоего клиента?

— Я… я ничего не знаю. Мне было страшно.

— Понимаю, ты перепугалась насмерть. Но хоть что-то ты должна была увидеть или услышать…

— Они убьют меня, если узнают!

— Значит, они — их было несколько?

Проститутка кивнула.

— Да. Я слышала голоса, мужские — двое или трое. Только, пожалуйста, не надо спрашивать меня больше. Я их боюсь, очень боюсь. Если узнают обо мне, обязательно убьют.

— Мария, тебе нечего бояться. Никто о тебе ничего не узнает, — вкрадчиво заговорил я.

— Кто ты такой, что я должна тебе верить? — насупилась женщина.

— Быстров. Новый начальник милиции.

— Я ничего не скажу тебе, начальник, — решительно заявила она.