Вот ить, негодяй. Полковник Пронин потрет руки. Вот ить, жадный сукин сын. Как они все спешат родину продать.
– Но они ничего не попросили и не сделали предложение?
– Россия – страна деликатная, камрад, кто же на первом свидании предложение делает? Не боисс, крючок вошел плавно, будут и предложения – но они должны сделать первый шаг. А покамест, камрад…
JC поморщился:
– Пожалуйста, не надо меня так называть.
– Учитывая обстановку, – я обвел жестом брутальный декор подсобки, – данная форма обращения более чем уместна.
«Как хочу, так и назову, – подумал я, – потому как на данный момент ты на крючке не меньше, чем полковник Пронин. Одним камнем двух агентов».
– Ладно, проез-жали. – JC сказал с деланной беспечностью. Он приоткрыл дверь, переглянуться с негром на стреме. – Засидьелися мы тут. Все в порядке, поехали.
В аллее за буфетом нас ожидал голубой «Шевроле Малибу». «Как-то фривольно для государственного транспорта, – подумал я. – Ладно, на „Линкольн“ я еще не тяну».
– В шпионском искусстве главное есть терпение, – сказал JC поучительно. – И не забывай пристьегнуться.
И откуда он знал, что я обожаю, когда мне читают лекции.
– Ладно, мистер Конкорд: давай начнем работать над моей легендой, над моим скромным обиталищем. Мне же ее надо куда-то привести! Во-первых, это должно быть чисто и убрано, она не хиппи какая – на матраце трахаться, но и скромно, чтобы оправдать мои жалобы, что денег нет. Теперь тачка. Думаю, без феррари мы обойдемся…
JC ухмыльнулся.
Движение на Парквее было не слишком густое, солнышко сияло, травка зеленела – живем, Джошка! Живем!
– …любой шеви или форд сгодится. У меня нет особых предпочтений…
…да и не разбираюсь я в них, что уж там…
– …лишь бы пыхтела. Далее, новые документы – карточка Social Security, кредитные карточки, водительские права – да ты лучше моего знаешь. Далее, толковое название и адрес для моей конторы, где я перевожу эти ску-у-учные документы. Она должна быть реальной, да ты и сам знаешь, чего я напрягаюсь? В общем, за работу, Джошка. Самое главное, не забудь отчеты, которые я буду воровать. Особенно самый первый – он должен быть один к одному.
– Какой ты профессионал, – сказал JC. – Кто бы мог задуматься. Почему-то ты не упомянул расходы. Которые ты будешь нуждаться. В разумных пределах.
Я откинулся на сидении и закурил. Чувствовал я себя шикарно, и сознание сделанной работы, и National Bohemian, и вкусный виргинский табачок органично сочетались и дополняли друг друга.
– Кэш, безусловно, пригодится, – сказал я. – Но давай с этим делом не спешить. Первым делом безналичность. Я ведь еще ничего не заработал.
– Бух-галтерия тебя полубит, – повторил JC.
Еще как. Не боисс, Джошка, я тебя еще выведу в дамки, и Анюту тоже, и самого себя. Мы все будем в дамках. Дай мне только завербоваться. Дай мне только выйти в советские шпионы.
Эта мысль так меня развлекла, что дым пошел не туда, и я серьезно закашлялся.
Давным-давно, будучи тинейджером в городе Лысенко, я уже хотел быть советским шпионом.
TWENTY-SIX
Видишь ли, JC…
Конечно, я не мог ему рассказать такое, он бы с ума сошел, он бы не заснул, раздираемый сомнениями на кости и хрящики, и в конце концов доложил бы об этом наверху, и старик Рэмблер испустил бы громоподобный пёр от удовольствия и свернул бы операцию.
Когда я подрастал в Союзе, то советская пропаганда преподносила современные примеры для подражания с большой ленцой. Ну да, космонавты… ядерные физики… но шпионы, в смысле разведчики, были точно на третьем месте.
Идея космонавта мне была по душе, но сколько их было? Максимум пара в год, и для такой здоровой страны, как Союз, шансы пройти конкурс были как выиграть «Волгу» в лотерею. Кроме того, было похоже, что от космонавта требовалась физическая форма, но не мозги, на что мне было трудно подписаться. И наконец, может быть, вы не заметили, но если докапываться до самой глубинки, то я окажусь человеком скромным. Идея стоять в открытой машине и ехать сквозь ревущие толпы меня не шибко привлекала. Например, что, если припрет? Останавливать кавалькаду и искать туалет? Меня всегда смущали физические неудобства.