Вскоре он перестал при поворотах и разворотах путать левое плечо с правым и прикладывать руку к пустой голове. Сборка и разборка, а особенно чистка карабина тоже плохо давалась Хорошокину. Ручной труд явно не был его коньком. Но и здесь упорство и терпение Длинополова привели к тому, что после сборки перестали оставаться лишние детали, а белоснежный платок подполковника после пробежки по потаенным местам собранного карабина оставался чистым.

После сдачи зачета по строевой подготовке началась подготовка к сдаче зачета по гражданской обороне. К сдаче зачета студентов готовили два толстых, страдающих одышкой отставника в черных костюмах. Точнее, готовили они их к войне. Потому что, кто к войне не будет готовым, тот и к зачету не будет готов.

– Вы что думаете, войны не будет? – говорили они. – Не надейтесь, еще как будет, империализм не дремлет и слабины нам не простит.

– А когда будет война? – спрашивал Вилен.

– Это Генеральному штабу неизвестно, может, завтра, может, через год, может, через 10 лет, но будет обязательно. Вам отсидеться не удастся. Разве что сдадите зачет по гражданской обороне и будете знать, как тушить зажигалки, бежать в бомбоубежище и перевязывать раненых. Ну, раненых перевязывать мы ваших девчонок обучим, а уж по остальному зачет вам сдать придется.

– Сегодня мы будем учиться, как спастись от атомного взрыва, – продолжал преподаватель, подходил к красочным плакатам и с указкой в руке тоном, не вызывающим возражений, показывал, какие позы должен принимать человек при атомном взрыве. Оказалось, что гражданская оборона тоже наука, и над ней работают научные институты. Она всегда рядом и всегда поможет и спасет. И когда Вилен сдал зачет, он стал одним из членов гражданской обороны.

Со второго цикла, или с третьего курса, началось изучение того, что на военном языке называлось «изделие №…», а на обывательском просто «ракета». Ракетный комплекс ПВО страны № 75 был предназначен для защиты страны от вражеских самолетов, а студенты ГИАПа предназначены были его обслуживать и из него стрелять.

Но для этого комплекс нужно было изучить. Считалось, что гражданская специальность Вилена поможет ему в изучении изделия и подготовке изделия к пуску, а гражданская специальность студентов радиофакультета и факультета вычислительной техники подходит для обучения стрельбе изделиями по самолетам противника. Первые назывались КИПСовики и сидели в КИПСАх, а вторые – огневики и сидели в станциях управления огневых дивизионов.

Со второго цикла все студенты дали расписку в секретности, а Вилена назначили секретчиком.

Уже не в первый раз Вилена неожиданно для него, куда-то назначали. То лучший футболист их пионерской футбольной команды Вовка Демешко назначил его капитаном, то командир стройотряда назначил его бригадиром, то теперь староста курса предложил командованию кафедры его кандидатуру в секретчики. В подвалах на кафедре секретным считалось все, но самым секретным считалось то, что можно было вынести. Так как макеты ракет, КИПСов и огромные плакаты с электронными схемами, намертво прибитыми к стене, было не вынести, то самыми секретными были техническая документация и конспекты студентов.

Вилену выдали чемодан с веревочкой и местом для печати, пластилин и бронзовую номерную печать. Утром в день занятий Вилен приходил в секретную часть, получал под расписку секретный чемоданчик, выдавал под расписку техдокументацию и конспекты студентам, а вечером производил те же действия в обратном порядке. Печать он обязан был носить с собой. Если для обычного студента не ходить на военную кафедру было равносильно отчислению из института, то не приход Вилена или приход его без печати был равносилен расстрелу. И один раз Вилен не пришел.