Людская волна продолжала катить на дамбу. В атакующих летели молнии, распространяя над долиной озон. Солнце вяло плыло по небу, никак не следя за происходящим, птицы не летали, вода просто текла, манусиане в страхе бежали вперед, а легионеры отбивались, не утруждая себя размышлениями. Никто не находился в моменте и никто не прочувствовал эту великую битву – каждый занимался чем-то своим, в основном выживал.

За минуту отряд пигмеев преодолел половину пути наверх, и перед глазами Пуно и Хана открылся вид на внешний уровень ГЭС – галерею примерно на середине высоты плотины, где находились входы в машинные залы и прочие помещения. К этому времени к двум сгоревшим в самом начале пигмеям прибавился еще десяток отдавших душу Манусу бедолаг, до последнего не бросавших свои щиты. Первая волна полегла почти вся, надежда оставалась на вторую и третью, но испуганные видом смерти культисты замедлили ход.

– Они отправились к Манусу! – орал сзади Каспер, срывая голос. – Они прошли земной путь!

Он кричал что-то еще, уже не осознавая этого в экзальтации. Чтобы казаться убедительным, надо самому верить в свои слова, поэтому его так трясло. Он играл пастора – глубоко верующего и заботливого отца.

До первых блокпостов остались считанные метры, и Хан с Пуно, укрывшись за спинами догорающих лесных жителей, принялись отстреливать легионеров. Прицельный огонь с близкого расстояния сразу принес плоды, и четыре врага отправились на рандеву со своим серебряным божеством. Пара оставшихся громовержцев переметнулась на второй укрепленный пункт, где была организована круговая защита с бетонными блоками и мешками с песком. К этому времени потоки манусиан уже огибали этот блокпост, отчего поджигать пигмеев становилось проще простого – их спины оказались беззащитны против стрелявших из укрытия боевиков. Когда Пуно и Хан прорвались за редут и, расстреляв нескольких легионеров, повалили остальных в ближнем бою, бо́льшая часть культистов уже пала.

Инки слишком долго провозились с одичалыми вояками в серебристых плащах и почти упустили возможность ворваться на ГЭС. Подъем и короткий спарринг отняли много сил, поэтому они с трудом вышли из укрепления. Каспер, Лима и Деви уже были рядом. Благодаря остаткам живого щита в них пока не попадали, но защита эта стремительно таяла. Старик насчитал всего полтора десятка манусиан – значит, полегло уже более тридцати. Счет потерь один к трем, как при самом обычном штурме. Очень даже недурно, если учесть, с каким материалом пришлось работать… Жаль, никто больше не писал учебники по военному делу и не мог зафиксировать этот успех.

Типичный для любой битвы запах железа от крови появился только после зачистки двух блокпостов, да и то быстро сошел на нет. Большинство людей в этот день поджаривалось от молний, и флер стоял соответствующий – до тошноты гадкая вонь, от которой выворачивало наизнанку. Почти как химическое оружие, только валит наповал сразу, а не после каких-то там химических реакций в легких.

Добавить к этому страх, быстрый бег в гору, и станет понятно, почему Каспера начало рвать. Деви уменьшила чувствительность сенсоров, а трое инков лишь с ностальгией вспомнили прошлое – битвы с мегамутантами, гладиаторские бои, сотни сожженных каннибалов – вот это вот все.

Пуно и Хан уже почти без живого щита добрались до трансформаторной будки в самом конце подъема. Она отходила от стены дамбы и позволяла укрыться, стоя с фланга у длинного ряда громовержцев, занявших позиции на открытой галерее ГЭС вдоль плотины, за небольшим парапетом, как раз способным прикрыть сидящего человека. Это был нужный уровень – выше подниматься уже не надо.