Лима улыбнулась:

– Нет. Это мелочи, переживу. Наверное.

Пуно понял, что эти мелочи хоть и занимали мысли жены, но довлело над ней что-то более серьезное. Именно оно служило первопричиной депрессии и сгущало черные краски вокруг всего остального.

– Я ошибалась, – пересилила себя девушка. – Это ведь я настаивала, чтобы мы съели тот кусок мяса, ну или хотя бы сделали вид. Думала, местные проверяют, такие же мы люди или нет. А оказалось, они проверяли совсем обратное – падки ли мы на мясо и представляем ли для них опасность. Не стой Каспер на своем, они бы нас расстреляли. Я… Я… не знаю. Помнишь тот поход десять лет назад? У меня ведь все получалось. Но прошло столько времени…

– Все хорошо, дорогая. – Пуно обнял любимую. – У меня теперь тоже получается хуже.

– Может, я больше не гожусь для такого? Слишком долго мы жили в бункере, где ничего опасного не происходило.

– Значит, мы оба не годимся, – попытался успокоить ее мужчина.

– Знаешь, от этого не легче.

Десять лет назад в попытке спасти мир и детей своего племени они ринулись на край света, преодолели тысячи километров и только теперь, в спокойной обстановке, без малышни, вне бункера, на мгновение уняв свою жажду действия и желание помогать, осознали, во что, так сказать, вляпались с этим Гамма-орденом. Безумное и смертельное мероприятие можно пережить, только если о нем не задумываться, не рефлексировать, не анализировать собственные возможности, потому что они у человека всегда ограничены и, рассуждая трезво и объективно, никакое геройство не совершишь. Десять лет назад Пуно и Лима не думали, просто действовали ради спасения себя и других. Теперь они понабрались мудрости и вкусили безопасную жизнь. Она их и надломила.

Но героями как раз становятся те, кто преодолевает все возможные преграды и действует наперекор очевидному… Хотя… Герои существуют только в сказаниях, а в жизни все – обычные люди.

– Возможно, нам повезет, – вздохнул Пуно. – Как тогда.

– Не многовато ли везения для двух людей? – посмотрела на него Лима, вытирая одинокую, сбежавшую из плена ее глубоких коричневых глаз слезу.

– Прошлые удачи не играют никакой роли. Помнишь то казино в Пите?

– Самый безумный день в моей жизни, конечно.

– Я много об этом думал. – Инк переменил позу, чтобы ноги не затекали. – Неважно, сколько раз выпадает красное или черное. Каждый следующий раунд начинается с чистого листа, не зависит от предыдущего. Вероятность везения у нас такая же, как и десять лет назад. Ну, с поправкой на нашу дряхлость и потерю формы.

Лима улыбнулась. Она внимательно посмотрела в глаза своего мужчины, по-прежнему не замечая их цвета. По памяти она бы даже не смогла нарисовать портрет Пуно. Она просто держала его образ в мыслях и привыкла к нему настолько, что не заметила бы его физического отсутствия… Звучит странно, ведь любовь подразумевает постоянную тесную связь. Лима наморщила лоб и задумалась над этой необычно-банальной мыслью. Что-то в ней было, но девушка не успела уловить суть.

Они бы так и нежились весь вечер в компании друг друга, но романтично-депрессивную идиллию нарушили вернувшиеся из разведки Каспер и Хан. Деви к этому времени уже перезагрузила модули, энергично поднялась и прильнула к своему следопыту. Солнце уже зашло, и город-на-деревьях расцвел сотнями ламп, похожих на Млечный Путь. Они, подобно мотылькам, ничего толком не освещали, но помогали ориентироваться на местности, видеть, где дом, где проход, а где пустота – обрыв в нижний, наземный, мир хищников и невзгод.

– Мы кое-что выяснили, – тяжелым, серьезным голосом сообщил доктор, словно после долгой спасательной операции вышел к родственникам погибших, чтобы сообщить не самую приятную новость. – Их агрегатор внепространственных патронов питается от электростанции на дамбе. Это, собственно, и было понятно. Но открылись нюансы – эта ГЭС в десяти километрах выше нас по течению Енисея охраняется крайне опасной бандой.