– Оставленный без присмотра и продолжающий работать подобно прочим заводам мира, он стал плавить сталь для себя, его внутренние структуры, словно многоклеточный организм, повторяли сами себя фрактально и расширялись, чтобы добывать все больше стали, – пояснил Каспер. – Возможно, в работе управляющего интеллекта произошел сбой, как бывает в раковых клетках, начинающих беспорядочно увеличиваться и захватывать все больше жизненного пространства… А может, увеличение выплавки было зашито в него корпоратами с самого начала и никакой ошибкой не является.

– А солнечная вспышка не может его сломать? – с надеждой спросила Лима.

– Нет. Как и все прочие работающие заводы, он обладает встроенной защитой от излучения – сродни куполу Хеля, только в больших масштабах. Корпорации все предусмотрели, черт бы их побрал.

Собеседники замолчали, с грустью и ужасом глядя сквозь лобовое стекло винтокрыла на разливающуюся впереди Пустошь. Внутри и без того тесной тушки машины осталось совсем мало свободного места, ведь всю центральную и заднюю ее часть занимал груз. Сотни килограммов припасов, оружия и медикаментов, необходимых для решения настолько сложной задачи, как путешествие через полмира и отключение супер-мега-завода. Для такой экспедиции и тысячу лет назад требовались большие ресурсы, а теперь, когда Земля превратилась в ад и покрылась мутантами, бандитами и убийственными заводами, как пубертатный подросток прыщами, даже десяти набитых доверху винтокрылов могло оказаться мало, чего уж говорить об одном.

Хан путешествовал последние десять лет по всей Пустоши вокруг Пита, Хеля и Тала, порой доходя до Онежского озера, но перед этим он жил в одном племени с Пуно и Лимой, поэтому выглядел почти как они. Инками они звались не из-за сходства цветом кожи с древними жителями Южной Америки, о которых уже даже никто не знал, а благодаря единственной сохранившейся надписи "Inc." на топливном заводе, вокруг которого разросся их лагерь. Несмотря на схожий с соплеменниками внешний вид, Хана отличали единственный в своем роде плащ-хамелеон, надетый поверх орденского комбинезона, длинные светлые волосы, спадающие до плеч толстыми жесткими патлами, как у звезды андеграунда тысячелетней давности, и относительно высокий рост, примерно в 175 сантиметров. Выше него был только марсианский военный Эхо да напичканный имплантами Аваст. Схематики Хеля хорошо поработали над последним, установив помимо титановых рук много чего еще, поэтому было непонятно, как гигант выглядел изначально. Это вызывало особенный интерес, но никто не отваживался вести расспросы на такие личные темы – он по большей части молчал и вел себя как верный служака. Возможно, Аваст действительно приклонялся перед знаниями и интеллектом Каспера, а может, был слишком глуп, чтобы иметь свое мнение. Впрочем, нельзя было исключать и третий вариант.

– Сколько еще лететь? – спросил с задних рядов Хан.

Каспер вышел из транса и вернулся к планшету. Он скользил по нему двумя пальцами, то сдвигая их, то разводя, пытаясь точнее определить скорость и направление полета.

– Без навигационных спутников так сразу и не понять, – наконец сказал он. – Солнечные вспышки вырубили их еще сотни лет назад. Кто бы мог подумать, что Земля будет так беззащитна без своего магнитного поля. Даже этот планшет из Хеля… ближайшая вспышка вырубит и его.

Старик перевел взгляд с сопартийцев на нижнюю часть лобового стекла в носу винтокрыла, имеющую форму сферы. Две такие сферы – перед пилотом и штурманом – походили на глаза огромного насекомого. Весь винтокрыл казался эдакой мутировавшей мухой, которой приделали крылья от стрекозы. Открывающийся во все стороны вид завораживал, но не тем, что было видно, а тем, что ничего видно