– Но мама! Я не имею способностей! А вдруг я займу место более талантливого, достойного мага? – прохрипел я.

Глаза мамы расширились.

– Что с тобой, малыш? – она немедленно прикоснулась к моему лбу.

– Да просто вчера голос сорвал. Все в порядке, – успокоил я и настойчиво спросил. – Так что? Я же не маг!

– Король обещал нам с отцом устроить тебя в академию на обучение. И сдержал слово! Ты достоин! И не говори чепухи! Алиса рассказала, как быстро ты всё запоминаешь, к тому же отлично знаешь языки семи миров. Необязательно иметь магические способности, чтобы стать хорошим дипломатом. Будешь служить при дворе Понтиара. Отец написал, чтобы ты прибыл незамедлительно в столицу.

– Но… – я прокашлялся. Горло сковал спазм.

Я вытянул палец из цепких ручек сестрёнки, и Римая расплакалась. Мама приложила малышку к груди, та жадно зачавкала, хотя и посматривала в мою сторону.

– Вернётся голос, тогда и поедешь, – мама умостила ребёнка поудобнее и вздохнула. – А отцу я напишу о громоотводах. Пусть гордится сыном! Также сообщу, что ты сейчас немного захворал.

Я поморщился. Вот ещё. Гордиться? Было бы чем… А о слабостях лучше бы умолчать. Я же мужчина!

– Может, не стоит? – моляще взглянул я, но поджатые губы ответили за неё. Пришлось согласиться. – Хорошо, мама.

Попрощался и покинул спальню. Спускаясь в кухню, я размышлял об идее, что не давала покоя. Академия, учёба – всё к тому и шло. Но у меня есть незаконченное дело.

«Нужно собрать гусиных перьев, проволоку раздобыть и пигменты для красок у барахольщика Пако. Надеюсь, от дуба осталось хоть что-нибудь?» – я потрепал чёлку, когда уже вошёл на кухню, где пахло грибным пирогом.

– Зачем это тебе перья и краска? Да и от дуба вряд ли, кроме угольков и головешек, что найдёшь… – задумалась Варя и вытерла руки от муки.

– Вслух говорил? – смущённо пожал плечами.

– Ага. У тебя же что на уме, то и на языке, – усмехнулась повариха.

– Малыш, давай-ка за стол! – скомандовала Алиса, расставляя тарелки с моим завтраком. Некоторые из них, она поместила на маленький поднос, наверное, для мамы. Я плюхнулся на длинноногий табурет и окинул взглядом завтрак: мёд, орехи, травяной отвар, горячие лепёшки с маслом… Алиса налила мне в кружку молока, над которым клубился пар, и придвинула тарелку с пирогом.

– Чуть позже отвара выпьешь, ещё не настоялся, – сказала и ушла с подносом.

Я жмурился. Солнечные лучи, которые будто украдкой проникали в кухню, отражались в вёдрах с водой. Они плясали зайчиками по деревянному потолку и моему лицу. Сейчас я не чувствовал пустоты в душе. Она заполнилась чем-то… Надеждой. По телу разливалась нега. Я подарю сердцу новые воспоминания. Да. Теперь у меня есть сестрёнка. Я буду её защищать! А ещё я сделаю то, что задумал…

Дожевал лепёшку, закусил пирогом и залпом выпил слегка горьковатый настой папороти. Горсть молотых орехов с мёдом приглушили горечь. Поблагодарил Варю и помчался в свою комнату.

На столе лежали мои наручные часы. Сферы на циферблате кружили во временном танце. Скоро торговец должен проезжать мимо, если, конечно, жив остался после военных действий. Я поцеловал три сложенных пальца, и приложил ко лбу:

«Шерида, миленькая, помоги. Пусть у Пако окажутся и проволока, и пигмент для красок».

Схватил рабочую сумку и поторопился к дубу. По пути наткнулся на старика Мараша, который стриг тот самый злобный куст ежевики.

– Хозяин, куда летишь? – прокашлялся он. – Вроде ж не гонится за тобой никто.

– Я задумку одну хочу… – просипел, пытаясь отдышаться. – Для подарка твоего огранку … – махнул и собрался бежать дальше, но отвлёкся на садовника.