Механический Ангел Санкт-Петербурга Aleksey Nik

Туман стелился над Невой, окутывая гранитные набережные серой пеленой. Утро выдалось промозглым, даже для апреля 1905 года. Инспектор Григорий Орлов стоял на Николаевском мосту, всматриваясь в мутные очертания Адмиралтейства. Он поднял воротник пальто, защищаясь от пронизывающего ветра. Его внимательные серые глаза изучали первых прохожих – клерков, спешащих на службу, торговцев, толкающих свои тележки к рынкам, и дам под вуалями, направляющихся к утренней службе.

Но Григорий видел больше, чем обычные люди. Для него Санкт-Петербург был не только имперской столицей из камня и металла. Город светился паутиной магических потоков, незримых для обычного глаза. Эфирные нити пульсировали между зданиями, создавая сложную геометрию силы, питающую и защищающую город.

Сегодня что-то было не так. Орлов чувствовал дисгармонию в привычном рисунке магии. Словно фальшивая нота в симфонии, она резала его восприятие, указывая на нарушение естественного порядка.

Его размышления прервал резкий свист. Молодой констебль Федотов махал ему с набережной.

– Инспектор Орлов! Вас срочно вызывают в управление!

Спустившись с моста, Григорий ускорил шаг. Федотов, запыхавшийся и взволнованный, едва поспевал за ним.

– Происшествие, господин инспектор. Убийство в Коломне. Полковник Строганов лично просил вас.

– Детали? – коротко спросил Орлов, ловя проезжающий экипаж.

– Изобретатель Мирский. Нашли в его мастерской час назад. Говорят… – Федотов понизил голос, – говорят, там что-то неладное. Из тех случаев, какие только вы разбираете.

Орлов кивнул. "Неладное" на языке полицейского управления означало магический след, необъяснимые обстоятельства – всё то, что требовало особого подхода.

Полицейское управление гудело, как растревоженный улей. Полковник Строганов, грузный мужчина с тяжёлыми седыми усами, встретил Орлова у своего кабинета.

– Григорий Александрович, наконец-то! – он энергично пожал руку инспектору. – Дело чрезвычайной важности. Александр Мирский, изобретатель, знаете такого?

– Наслышан, – кивнул Орлов. – Разработки в области эфиромеханики, если не ошибаюсь.

– Именно. Обнаружен мёртвым в своей мастерской на Садовой. Обстоятельства… специфические, – Строганов многозначительно посмотрел на Орлова. – Вашего профиля.

Орлов понимающе кивнул. Его "профиль" был особенным. Официально – инспектор по особо сложным делам. Неофициально – единственный в управлении, кто мог видеть и чувствовать магические следы. Способность, о которой знали немногие и которую использовали с осторожностью.

– Хочу, чтобы вы немедленно выехали на место. Мирский был не просто изобретателем. Он работал над военными заказами для Империи. Если его убийство связано с его работой…

– Я понимаю, – Орлов взял папку с предварительным отчётом. – Кто ещё в курсе?

– Только ближайшие сотрудники. И… – Строганов замялся, – Департамент уже отправил своего человека. Некий Аристарх Белов. Представитель министерства, как он выразился.

Орлов поджал губы. Вмешательство Департамента никогда не предвещало ничего хорошего. Особенно если речь шла о магических происшествиях.

– Понятно. Выезжаю немедленно.

Мастерская Мирского располагалась в старом доходном доме на Садовой улице. Когда-то роскошный особняк, теперь он выглядел обветшалым, с облупившейся лепниной и тусклыми окнами. Двое городовых охраняли вход, отгоняя любопытных зевак.

– Инспектор Орлов, полицейское управление, – представился Григорий, показывая значок.

– Проходите, ваше благородие. Третий этаж, квартира семнадцать.

Подъезд был тёмным и пахнул сыростью. Пока Орлов поднимался по скрипучей лестнице, он начал чувствовать то самое "неладное", о котором говорил Федотов. Воздух словно сгустился, наполнился едва уловимым запахом озона и… страха. Такой запах Орлов ощущал только в местах, где использовалась мощная магия.

У двери квартиры дежурил ещё один городовой, бледный и нервный. При виде инспектора он заметно облегчённо вздохнул.

– Слава богу, ваше благородие. Там уже докторша и господин из министерства.

– Докторша? – переспросил Орлов.

– Доктор Воронцова. Её вызвали для официального заключения.

Орлов слегка удивился. Елена Воронцова была известна в определённых кругах не только как талантливый патологоанатом, но и как одарённая целительница, владеющая искусством магического врачевания. То, что её привлекли к этому делу, лишь подтверждало его необычность.

Переступив порог мастерской, Орлов на мгновение замер. Помещение представляло собой хаотичное сочетание научной лаборатории и алхимической мастерской. Столы были завалены механизмами, колбами, чертежами. Вдоль стен стояли странные аппараты – часть из них явно была механическими, но некоторые светились слабым голубоватым свечением, характерным для эфиромеханических устройств, сочетавших технологию и магию.

В центре комнаты на полу лежало тело Александра Мирского. Изобретатель застыл в неестественной позе, словно в момент смерти пытался от чего-то защититься. Его глаза были широко открыты, а лицо искажено гримасой ужаса. Вокруг тела на полу виднелись странные символы, выведенные то ли мелом, то ли каким-то светящимся составом.

Рядом с телом на коленях стояла женщина в строгом тёмном платье – Елена Воронцова. Её изящные руки в тонких перчатках осторожно исследовали шею погибшего. У противоположной стены, изучая какой-то механизм, стоял высокий мужчина в безупречном костюме – очевидно, представитель министерства Аристарх Белов.

– Инспектор Орлов, – представился Григорий, входя в комнату. – Что у нас здесь?

Елена подняла голову, и Орлов встретился с её пронзительными зелёными глазами. Они знали друг друга по нескольким предыдущим расследованиям, хотя никогда особенно не сближались.

– Инспектор, – кивнула она. – Смерть наступила примерно десять-двенадцать часов назад. Причина на первый взгляд – удушение, но…

– Но на шее нет следов удушения, – закончил за неё Орлов, приближаясь к телу.

– Именно, – подтвердила Елена. – Я бы сказала, что его душа была… вытянута из тела. Но это, конечно, не для официального заключения.

От противоположной стены отделился Аристарх Белов. Он был моложе, чем ожидал Орлов – около тридцати, с безукоризненно уложенными тёмными волосами и холодными голубыми глазами.

– Инспектор Орлов, наслышан о ваших способностях, – произнёс он, протягивая руку. – Аристарх Белов, представитель общества "Аурелия".

Орлов осторожно пожал протянутую руку. "Аурелия" была полулегендарной организацией, основанной ещё при Петре Великом для изучения и контроля магических явлений в Империи. Официально она подчинялась Министерству внутренних дел, но на деле обладала значительной автономией и влиянием.

– Что может интересовать "Аурелию" в смерти изобретателя? – спросил Орлов, внимательно изучая Белова.

– Мирский был не просто изобретателем, – ответил Белов. – Он был одним из немногих, кто успешно сочетал технологию и магию. Его эфиромеханические устройства могли изменить баланс сил в Европе. И, похоже, кто-то очень не хотел, чтобы он завершил свою работу.

Орлов медленно обошёл тело, изучая символы на полу. Для обычного наблюдателя они казались просто странными знаками, но инспектор видел слабое свечение, которое они ещё излучали – остаточные следы мощного ритуала.

– Это не простое убийство, – произнёс он, присаживаясь на корточки. – Это ритуал призыва.

– Призыва? – переспросила Елена, подходя ближе. – Вы имеете в виду…

– Демона, – завершил Орлов. – Кто-то призвал демоническую сущность и направил её на Мирского. Вот почему нет физических следов удушения – его душу буквально вырвали из тела.

Белов внимательно наблюдал за Орловым, словно оценивая его компетенцию.

– Ваша репутация не преувеличена, инспектор. "Аурелия" пришла к тем же выводам. Вопрос в том, кто осуществил ритуал и зачем?

Орлов поднялся на ноги, продолжая изучать мастерскую. Его взгляд остановился на странном устройстве в дальнем углу комнаты – массивном механизме, напоминающем часы, но с множеством дополнительных циферблатов и шестерёнок. Вокруг механизма была начертана сложная магическая схема, частично стёртая.

– Что это? – спросил Орлов, указывая на устройство.

Белов подошёл ближе.

– Насколько мы можем судить, это главное изобретение Мирского. Он называл его "Хронометром эфира". Устройство, способное не только измерять, но и манипулировать потоками магической энергии.

– Для чего? – Орлов внимательно изучал механизм, не решаясь прикоснуться к нему.

– Официально – для защиты стратегических объектов Империи от враждебной магии. Неофициально… – Белов понизил голос, – Мирский утверждал, что нашёл способ открывать порталы между мирами.

Елена, стоявшая рядом, резко выдохнула:

– Но это невозможно. Границы между мирами непреодолимы, это фундаментальный закон магии.

– Возможно, до сих пор, – заметил Белов. – Но Мирский был гением. Он комбинировал древние магические знания с передовыми технологиями. И, кажется, преуспел… что и стоило ему жизни.

Орлов отступил от механизма, осматривая остальную мастерскую. На стенах висели странные чертежи, напоминавшие анатомические рисунки, но не людей – чего-то иного. Среди бумаг на столе лежал небольшой блокнот в потёртом кожаном переплёте. Инспектор осторожно открыл его.