За время, что прошло с момента его перехода в другое измерение, он усвоил одно очень простое правило: не стоит бояться и удивляться раньше времени, а лучше наблюдать, изучать и наматывать на ус. Так будет лучше для него и тех, с кем ему придётся общаться. Этот новый мир не показался ему пугающим или особенным. Та же природа, те же воздух и вода, даже многие названия такие же. Порой ему казалось, что он у себя дома, просто попал ненадолго в дикие и мало обжитые людьми места, где ещё сохранились такие необычные леса и водятся летающие волки. Дея тоже в целом обычная, почти земная девушка, разве только очень образованная. И всё же было во всём этом нечто такое, что не подавалось никакому объяснению, и это странное утро – яркое тому подтверждение. Григорий понимал, что вновь оказался в некой новой реальности, и то, что он сейчас видит и чувствует, – это определённо не сон. Белокурая красавица, по всей видимости, хорошо знала Григория, вот только почему-то назвала его Герольдом. Григорий решил не выдавать себя раньше времени расспросами, а немного понаблюдать.

– Что не так-то, прекрасная незнакомка? – попробовал пошутить Григорий и улыбнулся.

– Как что? – возмутилась девушка. – Ты разве забыл? Со вчерашнего дня тебе говорю, что сегодня предстоит очень важное заседание, а потом собрание расширенного совета, где будут представители депутатских групп и члены кабинета министров от коалиции. Ты что, всё забыл? Ты хотя бы прочитал речь, с которой будешь выступать? Я на полях сделала пометки, просила, чтобы ты перепроверил, – волнуясь, спрашивала она и, не дождавшись ответа, развела от безысходности руками.

Григорий сел на кровать и взялся за голову. Конечно, он не знал, о чём идёт речь, и к тому же с трудом соображал, в горле пересохло, и страшно болела голова, как с перепоя.

– Боже, так болит голова! – пробормотал он. – У тебя есть что-нибудь от головы?

– Опять пил с Рихардом? – поинтересовалась девушка. – Он вчера разве так и не уехал домой? – В её глазах появился блеск негодования. – Прекрасно! Значит, мне снова придётся объясняться перед отцом. Сколько раз говорила, что тебе категорически нельзя много пить – это опасно для тебя, а тем более накануне такого важного мероприятия, – с некоторой злостью произнесла девушка. – Если о себе не думаешь, подумай хотя бы обо мне! Сегодня во дворце будет отец, даже не представляю, что ему опять наплетут про тебя, а ты сам лишний раз даёшь им повод и лезешь головой в петлю, которую для тебя давно приготовили.

Видя, что он не реагирует на её слова, она неожиданно очень мягко спросила:

– Ты меня слышишь, Герольд? Я так волнуюсь, столько всего произошло. Отец вне себя от ярости! Этот негодяй Орин опять что-то замышляет. Неймётся ему всё, ну ничего, недолго ему осталось, скоро всё закончится, и я лично приму участие в решении его судьбы. И уверяю тебя, она будет незавидной, и у всего его семейства!

Последние слова никак не соотносились с внешностью девушки. Григорий по-прежнему молча сидел, ничего не понимая из сказанного, а про себя думал: «Какие же одинаковые эти женщины. Измерения разные, а причитания одни и те же». И чем больше он слушал незнакомку, тем отчётливее проскальзывали в её интонациях, манере говорить, даже в построении фраз до боли знакомые нотки его жены Лидии.

– А мне знаешь, что сегодня приснилось? – резко сменив тему разговора, спросила девушка.

«Вот тебе и раз!» – не на шутку удивился Григорий. «И эта туда же», – подумал он, вспомнив об обыкновении жены пересказывать свои сны.

Прекрасная незнакомка села рядом с Григорием, погладила его по голове и стала рассказывать сон. Он ничем не отличался от привычных историй, которые обычно рассказывала жена, поэтому Григорий быстро потерял всякий интерес к нему и, деликатно остановив девушку почти в самом начале, сказал: