Я беспомощно хлопала глазами. Страшно было брать на себя такую ответственность! Ведь если что-то пойдёт не так, парень и Паше не откроется. Но в словах инквизитора был смысл: Романа уже допрашивала полиция, и это привело его в тюрьму, вряд ли он будет рад новой встрече с системой.

– Ладно, чего ты напряглась? – рассмеялся Паша, быстро взглянув на меня.

– Думаю: как это называется, когда парень заставляет свою девушку разговорить психа с топором?

– Ммм… Ужин с твоей мамой?

Мы рассмеялись.

– Я буду рядом и помогу, если что, – уверил Паша. – Ты не останешься с ним одна.

И всё равно его слова не слишком меня успокоили. Остаток пути я посвятила чтению дела Романа. На этот раз я не пробегала его по диагонали, а читала вдумчиво, подмечая детали.

Роману Симакову было двадцать два года, он учился в Санкт-Петербургском университете (не магическом!) по специальности «Русская литература». И при всём этом у него был второй уровень внешней магии! Поразительно! Почему он не развивал свои способности, а выбрал специальность, никак не связанную с даром?

Я не удержалась и произнесла вопрос вслух.

– Возможно, у него была психологическая травма, связанная с магией, – тут же ответил Паша, словно уже успел подумать об этом раньше. – Или какие-то личные закидоны, типа: «Я не только маг, я человек со своими интересами».

– Закидоны! – возмутилась я. – Легко тебе говорить!

В действительности тема была непростая. Мы не делаем выбор: родиться магом или нет. Но когда у тебя есть сила, это обязывает её развивать. Если ты не управляешь магией, она управляет тобой. Поэтому с детства магов учат контролировать свои способности. А после – использовать на благо общества. И обычно маги любят пользоваться силой. Но иногда людям не хочется становиться целителями или боевиками только потому, что у них есть дар. Если ты внутряк, то никто в целом не настаивает: можешь стать художником, а целительским даром лечить только себя и родственников. Или вообще делать вид, что дара у тебя нет, как я поступаю с моим внушением. Но в случае внешников всё немного сложнее. Если долго притворяться не-магом, неиспользованная сила может вырваться в неожиданный момент, когда внешник расстроен или зол. Потому Дима перетаскивает предметы по воздуху при любом удобном случае. И чем больше сила – тем чаще ей нужен выход. Обычно если внешники не пользуются своими способностями на работе, то занимаются, например, восточными единоборствами, где можно от души позависать в воздухе и покидать друг друга об стену, или имеют какое-нибудь магическое хобби.

– Однако создаётся впечатление, что Роман полностью игнорировал свой дар, – заметила я, вчитываясь в отчёт. – И если магия копилась внутри много лет, то могло произойти всё что угодно.

– Да, не будем сбрасывать это со счетов. Романа нужно изучить максимально.

Я читала дальше.

– Кстати, тут сказано, что ему дают препарат, блокирующий силу. Это зачем? Разве в тюрьме любая магия не глушится?

– Это обычная практика. Как раз о том, что ты сказала: если сдерживать силу несколько лет, то может что-то произойти.

– Но ведь…

– «Глушилки» сдерживают магию снаружи, извне. Но при длительном воздействии это плохо сказывается на организме. Поэтому используют и препараты для внутреннего подавления силы.

– Какая забота о заключённых! – скептически заметила я.

– А ещё дополнительная страховка, – отозвался Паша. – Даже если вдруг система безопасности даст сбой, заключённые не натворят дел.

Я взглянула прямо перед собой. Мы мчались мимо машин и домов, а наверху над городом раскинулось такое чистое после зимы, ярко-голубое небо. Как странно, что в такой чудесный день мы едем в место, где магию загоняют так глубоко, что у неё нет никаких шансов… А что, если Роман невиновен? Мне уже заранее стало его жаль.