Медитация 75
«Мотылек – душа гусеницы. Solo – душа без привходящего. Но это показывает, что «душа» – не нематериальна. Она – осязаема, видима «есть», но только – иначе, чем в земном существовании. Но что же это и как?
Ах, наши сны и сновидения иногда реальнее бодрствования.
Гусеница и бабочка показывают, что на земле мы только «жрем», а что там будет все – полет, движение, камедь, мирра и фимиам.
Загробная жизнь вся будет состоять из света и пахучести.»
Василий Васильевич Розанов «Апокалипсис нашего времени»
Медитация 76
«Это фатум бедной мамочки, что она пошла за Фауста, а не за колл. асессора.
Это все-таки грех и несчастие, но и роковое.»
Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб 2-ой и последний»
Медитация 77
«Так мы каркаем бессильно, пройдя ложный путь.»
Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб 2-ой и последний»
Медитация 78
«Все „развертывается“ из „точки“ в „окружность“. И вот мир из „точки Бога“ развернулся в „красоту мироздания“. И где же „в мире“ нет „Бога“? И где же „в Боге“ – нет „мира“?»
Василий Васильевич Розанов «Апокалипсис нашего времени»
Медитация 79
«Смысл – не в Вечном, смысл в Мгновениях.
Мгновения-то и вечны, а Вечное – только «обстановка» для них.
«Квартира» для жильцов. Мгновение – жилец, мгновение – «я», Солнце.»
Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб 2-ой и последний»
Медитация 80
«Кто с чистою душой сходит на землю? О, как нужно нам очищения.»
(зима 1911 г.)
Василий Васильевич Розанов «Уединенное»
Медитация 81
«Недодашь чего – и в душе тоска. Даже если недодашь подарок.
(Девочка на вокзале. Киев. Которой хотел подарить карандаш – «вставочку». Но промедлил и она с бабушкой ушла.)
А девочка та вернулась, и я подарил ей карандаш. Никогда не видала и едва мог объяснить, что за чудо. Ка хорошо ей и мне.»
Василий Васильевич Розанов «Уединенное»
Медитация 82
«Странник, вечный странник. И везде только странник.»
(Луга – Петерб., вагон, о себе)
Василий Васильевич Розанов «Уединенное»
Медитация 83
«Что же была та стрела, которую постоянно чувствовал в моем сердце, и от которой, в сущности, и происходит вся моя литература.
Это грех мой. Через грех я познал все в мире и через грех (раскаяние) относился ко всему в мире.»
(Луга – Петерб., вагон)
Василий Васильевич Розанов «Уединенное»