Отсюда, однако, не следует, что детальную правовую регламентацию всех общественных отношений в сфере массовых коммуникаций надо безоговорочно признать объективным социальным благом. Напротив, чрезмерная заурегулированность общественных отношений не менее вредоносна, чем существование пробелов в праве. «Осуществление высшего предназначения права, – писал С. С. Алексеев, – обеспечить и упорядочить свободу личности, суверенного человека, – предполагает, помимо иных моментов, известную регламентацию действий, осуществляемых людьми по собственной воле. Такая регламентация при господстве диктаторских, авторитарных режимов может быть направлена не на обеспечение свободы, а на ее подавление и в этой связи достигать весьма высокой степени “заурегулированности”. Тогда людям предоставляется лишь строго “дозированная” свобода, да притом в виде “права по разрешению” – тому разрешению, которое дают (или не дают) государственные инстанции, чиновники»[20].

Законодательное регулирование по принципу «разрешено все, что не запрещено законом» не только в большей степени соответствует природе демократического правового государства, нежели противоположный принцип, но также позволяет существенно повысить роль других социальных регуляторов, включая столь важные в сфере массовых коммуникаций правила профессиональной этики, корпоративные нормы и т. д.

Нормативный плюрализм в регулировании сферы массовых коммуникаций. Сфера массовых коммуникаций регулируется не только правовыми нормами, исследование которых составляет главный предмет данной книги. В этой сфере, как отмечает профессор Стэнфордского университета Лоуренс Лессиг, действуют четыре вида социальных регуляторов: собственно правовые нормы (правовое регулирование), саморегулирование (прежде всего профессионально-этическое), конкурентное воздействие (законы рыночной экономики) и техническое регламентирование (программный код, компьютерная программа)[21].

Помимо перечисленных выше в данной сфере действуют и другие виды социальных норм, в частности политические и корпоративные. А. Б. Венгеров и Н. С. Барабашева относят к социальным регуляторам также ценностный, директивный и информационный[22].

Особого внимания заслуживают нормы профессиональной этики и стандарты профессионального поведения в сфере массовых коммуникаций. Они вырабатываются, как правило, неправительственными организациями, объединяющими людей, работающих в данной сфере. Софийская декларация ЮНЕСКО (1997) отводит этим нормам важнейшую роль: «Профессионально правильные методы журналистской работы являются наиболее эффективной гарантией от правительственных ограничений и давления со стороны особо заинтересованных групп. Любые попытки установления норм и руководящих принципов должны исходить от самих журналистов»[23]. Тем самым ЮНЕСКО предлагает разграничить сферы государственного регулирования и профессионального саморегулирования медиа.

Такое отношение к профессионально-этическим нормам нашло отражение и в некоторых актах высших судов РФ. Так, согласно правовой позиции КС РФ, организации, осуществляющие производство и выпуск СМИ, должны действовать «на основе редакционной независимости и вырабатываемых журналистским сообществом норм саморегуляции, т. е. правил профессии и этических принципов»[24]. В свою очередь, в п. 20 постановления Пленума ВС РФ 2010 г. указано, что в случае возникновения спора, связанного с освещением деятельности судов в СМИ, «не исключается возможность обращения за его разрешением в Общественную коллегию по жалобам на прессу, которая в силу пункта 4.1 ее Устава, принятого 14 июля 2005 г., рассматривает информационные споры, прежде всего нравственно-этического характера, возникающие в сфере массовой информации, в том числе дела о нарушении принципов и норм профессиональной журналистской этики».