Я не советую нам подчиняться. Несомненно, это возможность для России продвинуться на мировой арене в качестве партнера с другими странами. Если выйдет наихудший – или наилучший – исход событий, мы разделим Александрию на части, и, конечно, нам следует стремиться к установлению контроля над Великими архивами и хранящимися там книгами, хотя испанцы почти наверняка будут защищать их до последнего вздоха. Совершенно ясно, что мир невозможен без испытаний характера и решимости нового архивариуса; если она проявит слабость или нерешительность, если мы увидим, что этот город по-прежнему разделен в своей лояльности… тогда у нас не будет другого выбора, кроме как действовать в интересах нашей короны и нашего народа.
Я знаю, что Архивариус в Изгнании назначил награду за головы многих из тех людей, которые приложили руку к его падению. Это может оказаться для нас полезным, независимо от того, хотим ли мы, чтобы его дело увенчалось успехом или потерпело крах. Я рекомендую не делать никаких заявлений с нашей стороны и ничего не предпринимать, а посмотреть, какими силами эта новая Александрия обладает. И какими слабостями.
Я остаюсь, как и всегда, вашей преданной слугой и жду ваших указаний.
Глава четвертая
Джесс
Древний скульптор, создавший статую Анубиса в храме – не автоматизированную, а настоящее произведение искусства, вырезанное из камня, раскрашенное и позолоченное, – проделал потрясающую работу. Джесс смотрел на бога, который склонил голову и глядел на молящихся внизу. Бог стоял на золотом постаменте, выставив одну ногу вперед другой, словно застыв в момент шага. В каждом углу постамента стояла жаровня, из которой вырывалось чистейшее синее пламя, и его свет отражался в роскошных эмалевых орнаментах на одежде и головном уборе бога. Помещение было небольшим по площади, но свод уходил далеко ввысь, и верхняя часть тела бога была скрыта в густой тени. Мощь и силу этого места не умаляла даже маленькая фигура в одеянии жрицы, подметавшей пыль по углам. Если не считать этой единственной жрицы, храм казался пустынным.
Джесс знал, что это не так.
– Подожди здесь, – сказал он Глен. Та осталась стоять на страже, пока Джесс приближался к жрице, держа руку на оружии. Без сомнения, Глен, как и сам Джесс, просчитала глубину каждой тени и все потенциальные ходы для нападения и побега. И Джесса это устраивало, пока Глен оставалась там, где стояла.
Жрицей была не Анита; это была обыкновенная молодая девушка, которая нервно наблюдала за Джессом, когда он приближался. Джесс остановился на почтительном расстоянии и сказал:
– Приветствую, жрица. Сегодня вы отвечаете за храм?
– Я, – сказала она. Это была неплохая попытка продемонстрировать авторитет, хотя девушка и была по меньшей мере на два года моложе его. – Чем я могу тебе помочь, солдат? – Она посмотрела мимо него на Глен. – Вы… вы пришли помолиться?
– Принести подношения веры. Подарок на содержание храма, в память о моем брате.
Девушка выглядела такой самоуверенной, что чуть ли не притоптывала.
– Недавно скончался?
– Вчера, – сказал Джесс. – В Колизее.
– О. – Она склонила голову. – Анубис укажет ему путь. Был ли он верен богам?
– Не какому-то конкретному богу, – сказал Джесс. – Но полагаю, больше всего он уважал Анубиса. – Он понятия не имел, правда ли это, но знал, что Брендан одобрил бы, даже если это было враньем. – Тысяча гиней в уплату за молитвы о его благополучном путешествии в загробную жизнь. Где мне внести депозит?
– В банке аль-Адена, – сказала девушка. – Или вы можете принести деньги сюда и спросить казначея. Его сегодня нет, но я уверена, что… – Она замолчала. Джесс позволил себе легкую, горькую улыбку.