Мы притихли, не понимая, шутит он или всерьез? Угроз мы из уст Беллы Соломоновны никогда не слышали. Все-таки Ленка Павлова решилась спросить:

– А откуда у вас такое… редкое имя?

– Что ж, вопрос резонный, поэтому отвечу, – строго начал новенький, но тут же сменил тон на задушевный и доверительный (вообще, эта резкая и неожиданная смена интонаций, как мы вскоре поняли, была одним из излюбленных педагогических приемов Амбруаза Михайловича). – Моя матушка, царствие ей небесное, была известной переводчицей французской поэзии. У нее всегда было множество друзей—французов. А самым близким из них был поэт и переводчик по имени Амбруаз. Когда матушка носила меня под сердцем, он, увы, погиб в автокатастрофе. И она настояла, несмотря на сопротивление моего отца (ныне тоже покойного), назвать меня в честь этого своего друга. Вот так спустя пару месяцев и появился карапуз с нерусским именем Амбруаз. Думаю, один такой на всю Москву. Это имя поначалу вызывало насмешки среди моих дворовых приятелей, а потом и в школе. Так что мне приходилось драться, отстаивая свою честь. Но потом дружки привыкли. Да я и сам привык. Даже научился извлекать из своего имени пользу. Ибо оно неизбежно обращало на себя внимание и как бы выделяло меня из общего ряда. Согласитесь, ведь звучит? Амб-ру-аз? – по слогам произнес свое имя учитель, как бы пробуя его на вкус.

– Звучит, – нестройно ответили мы.

– Вот то-то, – снова улыбнулся наш новый словесник и продолжал: – Ведь услышав необычное имя, каждый неизбежно переносит эту необычность на его носителя. Ожидают, что человек столь же оригинален, как и его имя. По большей части эти ожидания оказываются ложными. Но не в моем случае – я свое имя оправдываю, ха-ха. В чем вам, други мои, вскорости суждено убедиться.

***

После этого «нескромного» заявления мы окончательно запутались – шутит он или говорит всерьез?

– Кстати, в самой смешной на свете книжке, которую вы, конечно, еще не читали, но, может быть, вам повезет прочесть ее в будущем… – я говорю о «Тристраме Шенди» Лоренса Стерна. Имя автора вам тоже незнакомо… Вот в этой книжке есть преуморительная глава об именах и их значении и влиянии на судьбу их обладателей. Сам герой, Тристрам, получил свое имя по ошибке, вследствие целой цепочки несуразных происшествий – и вся его жизнь пошла наперекосяк. Но я отвлекся. Если я когда-нибудь начну говорить об этой книжке, вы меня тут же останавливайте. Иначе, если дать мне волю, урок будет сорван. Усвоили?

Новенький опять сделал серьезное лицо и озабоченно произнес:

– Мы и так потратили уйму времени на ерунду. Ладно, наверстаем. Вижу, мы поладим, но учтите – панибратства не потерплю. Ведь я не только злопамятный, но еще и диктатор по натуре. А это, доложу вам, адское сочетание. Поэтому на моих уроках должно быть тихо, поняли? Внимайте каждому слову, как новобранцы речам старшины. Вопросы – только по теме урока.

Мы были несколько ошарашены. Но тут он снова улыбнулся, чем и смягчил (в который уж раз!) неожиданную жесткость предыдущей фразы:

– От нового учителя, как и от нового президента, все ждут тронной речи. Что ж, не стану отступать от традиции. Моя речь будет краткой. У меня для вас две новости – хорошая и плохая. С какой начать?

– Давайте с плохой.

– С плохой так с плохой. Мы начинаем ликвидацию безграмотности. Поэтому, пока мы с ней не покончим, я буду ставить вам оценки не от двух баллов до пяти, как вы привыкли, а по новой шкале – от +2 до -10. А начиная со второй или с третьей четверти, вы все научитесь писать без ошибок, и мы вернемся к прежней.