- Что у нас на завтрак? - размещаюсь за барной стойкой, на ходу включая кофеварку.

- У нас уже обед почти готов, Кил, а у тебя только завтрак. Возьми вон там, - кивает за своё плечо, - мы тебе немного фриттаты оставили.

- Я решил уехать обратно к себе. Послезавтра. - Объявляю Агате то, в чём сам ещё не уверен. Но, знаю, так надо. Нужно себя пересилить.

- Так быстро? Но, ты же только вернулся, Киллиан! Я думала, что пробудешь у нас хотя бы месяц.

- Спасибо за гостеприимство, но у меня ещё куча дел в Кадакесе. К тому же, не хочу теснить вас, молодых!

- Старик тоже мне нашёлся! Говоришь, как будто тебе за пятьдесят! - смеётся девушка.

- Ну, я имел ввиду, что вы же как молодожёны сейчас с Ираклием, - мямлю, не зная, как объяснить своё нежелание мешать паре друзей, которые только-только съехались.

- Да иди ты! - кидает в меня бумажной салфеткой и отворачивается к плите.

- Агата.

- Что, Кил?

- У меня к тебе одна просьба, - наливаю кофе в чашку, не зная, как завуалировать высокую значимость для меня той картины, что валяется сейчас посреди мастерской. - Я сейчас уеду. Тут, в Барселоне. По делам. Не уверен, что вернусь до послезавтра. Поэтому, не могла бы ты прибрать в моей мастерской? Там… не особо грязно. Только пару красок потуже закрыть и выбросить все неудачные наброски. Просто сожги весь позор, что я сегодня ночью наваял. Идёт?

- Ты? Наваял? Позор? - чётко переспрашивает каждое слово, чуть вздёрнув бровь. - Очень в этом сомневаюсь.

- Просто избавься от них, эксперт, а не обсуждай! - смеюсь, хотя на душе совсем не весело.

- Ну, ладно. Как скажешь. - Пожимает плечами и продолжает шинковать свой лук.

Прошло два дня

Я действительно прошлялся по кабакам и ночным клубам всё оставшееся в Барселоне время. Хотел подцепить кого-нибудь, но взгляд цеплялся только за брюнеток с длинными, глянцевыми, как зеркальная гладь волосами. Как у неё.

Все они её напоминала. Но, только со спины.

Бесило, что я ищу с ней сходство.

Бесило, что не нахожу.

Я внутренне раздвоился: одна половина желает Елену, а другая желает выдернуть её из памяти, как сорняк.

Приглаживаю волосы пятернёй, надеясь, что на лице нет прямых указаний на то, что я проквасил два дня. Всё-таки официальное мероприятие. Кто знает, возможно “новоявленный завидный жених Каталонии Киллиан Гальярдо” в очередной раз попадёт на страницы прессы.

Выхожу из машины, наблюдая за большим скоплением бомонда на площадке перед галереей. Все сливки общества. Большие и тяжёлые кошельки пожаловали. Меценаты и их разодетые кто во что горазд жёны.

Надеюсь, это пафосное открытие стоило того, и богачи раскошелятся от души.

Усмехаюсь себе под нос, снова напоминая себе, что я теперь один из них - богатый, балованный жизнью мажор.

Вхожу в белоснежный зал галереи и уже в дверях останавливаюсь, как вкопанный.

Прямо напротив входа висит та самая картина - моё вожделение и мой позор, которую Агата, мать её… должна была сжечь.

- Леонор! - останавливаю светящуюся неподалёку хозяйку галереи. - Что это?

Меня, как будто коротнуло.

Зачем? Я же просил…

- Киллиан! - расплывается в милой улыбке дама. - Я так рада, что ты приехал!

- Зачем вы повесили это? - голос гремит, но я стараюсь не повышать тон.

- Как зачем? Да ты только посмотри, какой это шедевр, мой мальчик! С самого начала вечера люди только около неё и толпятся. Шикарная работа!

- Я же просил… - затыкаюсь, понимая, что ни Леонор, ни Агата тут не виноваты. Я сам преуменьшил значимость этого рисунка, а у Агаты, наверное, рука не поднялась его уничтожить. - Агата привезла, да?

Улыбаюсь сквозь недовольство.