В этом весь Октав. “Да, да, обязательно. Но… потом”.

- Октав!

Получается несколько громче и резче чем обычно. Зато муж останавливается и оборачивается, а не слушает мою просьбу затылком.

- Я, кстати, хочу сходить на ту благотворительную выставку. Карла в восторге даже уже от того, что там на данный момент.

Это вырывается само. Не знаю откуда взялось это желание.

И я, конечно, кривлю душой, делаю вид, что интересуюсь искусством. Я далека от этого. И сейчас, скорее всего, я подсознательно ищу встреч с ним. С парнем, забравшим мои мысли одним-единственным поцелуем.

Может быть загадочный карандаш, про который я никогда не спрошу у мужа, меня на это подтолкнул. А может сон, приснившийся мне вчера днём.

В котором я снова в своём белом платье, так похожим на наряд невесты. Снова в ресторане Хилтон. Но, это не годовщина свадьбы, а оно, самое важное в жизни каждой девушки торжество.

И муж у меня во сне совсем не тот, что наяву…

8. Глава 8

КИЛЛИАН

Чиркаю карандашом по натянутому на раму холсту. Нервы сдают.

Бесит, что она словно под кожу залезла. Въелась в кровь Елена эта.

Нужно вычеркнуть из памяти тот поцелуй таким же уверенным и безжалостным движением, как я только что полоснул по листу. Но, блин, пробовал - пока не получается.

Или стереть её образ, не думать, забыться в привычных мне удовольствиях.

Беру широкий ластик с размахрившимися углами и начинаю со злостью водить им по только что нанесённой линии.

Стаскиваю с себя футболку. Эта комната над гаражом Ираклия всегда была слишком душной. Даже ночью, когда солнце не палит крышу. А тем более сейчас, после выпитого.

Пальцы снова тянутся к карандашу. Пытаюсь при помощи резких, простых линий высвободить душевную боль. Мне давно знаком этот способ. Его ещё сам Дали использовал.

Впадаю в своеобразный хмельной транс, а когда выхожу из него, отступаю на несколько шагов назад и поражаюсь тому, что получилось. С картины на меня смотрит брюнетка с огромными по-детски наивными глазами. Стоит в развевающемся белом платье на краю крыши. И плачет.

- Чёрт бы тебя побрал, Елена!!! - рычу в полумрак своей временной мастерской, не заботясь о том, что уже четвёртый час ночи, а слышимость в доме запредельная.

Пинаю мольберт.

Пусть катится вместе со своим мужем куда подальше!

Пройдёт. Должно пройти, Кил. Это просто наваждение. Шок. Последствия душевного потрясения от потери Начо.

Гашу свет и сбегаю от своего творения в спальню. Заглатываю сразу два обезболивающих, стараясь убедить себя, что это снотворное. Мне нужен некий эффект плацебо. Не столько таблетка, сколько другая женщина, которая, я уверен, вылечит мою острую, но проходящую хандру по имени Елена.

Как ни странно, но обезболивающее действительно превращается для меня в снотворное - просыпаюсь только к обеду. С ясной головой и голодным желудком.

Осталось два дня до выставки. И зачем я только пообещал Леонор присутствовать на открытии? Сейчас вполне мог бы свалить обратно в Кадакес, где, уверен, уже заскучала без моего присутствия, длинноногая Фелипа. Пара красивых фраз и букет цветов помогут легко реабилитироваться в её глазах и забыть о нашей последней встрече и моём вопиющем поведении.

Принимаю душ, а глаза хоть не закрывай - снова образ Елены маячит. Вот она, буквально в пяти метрах от меня захлопывает дверь своего лексуса и укатывает прочь.

Вопрос увидела Елена меня или нет не даёт покоя вот уже вторые сутки.

Возможно, решила не афишировать такого знакомого, как я, дочери. А возможно и правда не заметила.

Ну и хорошо. Это мне только на руку.

Спускаюсь на кухню, где девушка друга готовит что-то пряное.