Драгин подступил к нему, ухватил за воротник, рывком поднял, устанавливая перед собой.

– Артём, какого чёрта?! Что здесь происходит?

Артём молчал; Драгин встряхнул его, раз другой; ещё миг – и Драгин швырнул бы его на землю, но тут Артём, уперев в меня взгляд, решительно выпалил:

– Это метеорит, вы слышали его голос. Не бойтесь, это не опасно!

– Чего? – переспросил Вася. – Метеорит? Этот самый?

Артём кивнул.

– Он что, излучает?!

– Вроде того. Это не опасно, – уверенно повторил Артём.

– Не опасно?! – заорал Драгин, и Артём, сбитый с ног, повалился на траву. – Не опасно? Ты знал, что эта хрень излучает, и ничего не сказал? Знал, и притащил меня сюда?! Меня, Ваську, всех? Реально знал, и молчал?

– Да это же просто голос! – Артём, пытаясь увернуться от сыпавшихся частых пинков, отползал от Драгина в сторону костра. – Он ничего не может вам сделать! Это голос, и всё! От голоса не может быть вреда!

Драгин, с шумом втягивая воздух, на миг застыл, а затем решительно обернулся к Васе.

– Ты слышал? Надо валить отсюда.

Вася не успел сказать и слова, как вдруг внезапное озарение исказило лицо Драгина злобой, и он снова в ярости обрушился на Артёма:

– Ах ты тварь, нам же теперь против течения подниматься, ты понимаешь?!

Артём, уже не пытаясь оправдаться, покорно принимал удары, ежом свернувшись у самого огня. Над поляной поплыл едкий запах; звякнул об котёл задетый чьей-то ногой половник, раздался всплеск. Драгин ожесточённо пнул котёл, тот отлетел в самый огонь, подняв сноп искр. Костёр зашипел, исторг пар, и вдруг сделалось почти совсем темно. Драгин замер. Вася аккуратно взял его за плечо:

– Андрей, остановись. Ты его убьёшь.

– Убью, – согласился Драгин.

– По-моему, у него куртка тлеет.

– Вася! Он только что сказал, что этот метеорит – излучает!

– Остынь. Ну, сказал. Мало ли, чего он сказал. Кого ты слушаешь?

– А если он прав?

– Драгин, опомнись! Ничего тут не излучает! Сам подумай, если бы здесь было излучение, здесь бы оцепили всё, так? Зелёных бы понаставили по всему периметру, проволока, собаки, секретность. Да нас бы сюда за версту не подпустили бы!

– А если раньше эта хрень не излучала? А теперь начала?

– Какая хрень, Драгин?! Обломок космического железа?

– Она с самого начала излучала, просто это зафиксировать нельзя, и чувствуют не все, – подал голос Артём. – Я же говорю, это не опасно.

– С чего ты это взял?!

– Знаю. Я уже давно это слышу, – едва слышно ответил Артём.

– Здрасьте, вот и приехали, – шумно выдохнул Вася.

Я оцепенело стоял, наблюдая как Вася и Драгин спасают костёр. Помогать им не было ни сил, ни желания. Пальцы рук всё ещё покалывало. Взмокшая спина остывала, затылок ломило как от холода.

– Может, тут какие-нибудь шахты? Иногда в шахтах газ взрывается, – высказал предположение Вася. – Или самолёт. Знаете, когда самолёты переходят звуковой барьер, бывают такие эффекты… Гул такой, на уши давит… Волна звуковая…

– Я никакого гула не слышал, – возразил Драгин, – Я вообще ничего не слышал. Может, у меня со слухом проблемы? Лаперуза, ты слышал гул?

– Нет. А может, и да. Я не знаю…

– А чего тогда это была за истерика?

Я подёрнул плечами.

– Не знаю. На самолёт точно не похоже.

– У меня это когда первый раз случилось, такое чувство было, будто мне доской по затылку заехали, – усмехнулся Артём, глядя в темноту, – если б не лежал – точно рухнул бы. Причем самого удара как будто не было, только горизонт вертикально, а за ним – вечность. А теперь… Уже почти нормально. Это ничего, можно привыкнуть.

Перспектива заставила меня вздрогнуть.

– Привыкнуть?

– Ну… У меня же получилось, значит, каждый может. До меня, правда, тоже не сразу дошло, как надо. Первое время тяжело было, я даже сознание терял. А потом понял – это такая волна. Её надо просто переждать. Как будто через себя пропустить, насквозь. Не дать зацепиться. Она как бы за твои мысли цепляется, но если их нет – то насквозь проходит, и тогда нормально. Понимаешь? – он вопросительно уставился на меня.