Случай с Дашери был небывалым. Никто никогда не пропадал так, что нельзя найти по биосиверу. Эти штуки совсем крошечные, и их нам в разные места запихивают, – кому в ногу, кому в задницу, а кому прямо в башку – и просто так их наружу не выковыряешь. А отключить, чтобы датчики перестали видеть, вообще нереально. Так что спрятаться от наблюдательной системы – из области фантастики. С другой стороны, на кой предмет это нужно – прятаться? Ахах! От кого? – хотелось бы мне знать. Вариант про Остров я, конечно, отбросила, хотя бы потому что никому из нас не дано знать, где его найти. Так что у меня самой к тем фемам скоро появилась куча вопросов, только они вовсе не собирались на них отвечать, а продолжали надо мной измываться. Определенно, они хотели выжать из меня больше, чем я могла им дать.

А я была не в курсе, а только предполагала, что, может быть, Дашери и в самом деле занималась чем-то скверным. Но те экспертессы были вовсе не дуры, и их мои ответы ни капли не устроили. Они посовещались и решили подогреть мне память какими-то химикатами, так что через какое-то время мне стало казаться, что я и впрямь выпустила из виду важные детали. И тут фантазия моя разыгралась дальше некуда. Как-то раз я даже ляпнула, что Дашери изобрела такое чудодейственное лыби, с которым ей удалось прокатить систему наблюдения. После этого химикаты отменили.

Иногда на собеседования заглядывала куратрица. Кстати, ее имя Анна Букерош, но по этикету ее положено называть светлейшей госпожой. Оказалось, что она главная шишка в том бюро, а эти экспертессы были даже не ее подчиненными, а подчиненными ее подчиненных. Иногда госпожа Букерош оставалась посмотреть, как идет допрос. Она располагалась в летающем кресле, а я лежала в кресле детектора. Госпожа Букерош подлетала ко мне так близко, что я могла разглядывать ее сколько угодно. Она задавала всякие вопросы вроде того, о чем в детстве мечтала Дашери, каким ее виделось будущее. Мне было трудно ответить, я даже собственное будущее представляю так туманно, что говорить о нем нет смысла. Хотя, в мироконцепте у меня и написано, что главная моя цель – добраться до уровня Ж, для меня это пустые слова, да и сам мироконцепт, как я вам уже говорила, просто для отмазки.

И все-таки госпожа Букерош, эта интересная, хоть и немного странная блондинка, она меня удивляла. Ни разу не повысила голос, даже когда я истерила и драла на себе волосы. А уж поиздеваться над собой я мастерица. Правда, в основном понарошку: тогда я еще не понимала всей серьезности положения. Госпожа Букерош не бранила меня, она вообще на редкость терпелива. Только одно меня слегка пугало – ее привычка разглядывать мои ноги, это уже гораздо позже до меня дошло, что она ими неспроста любуется.

Надо сказать, отменным терпением обладали и экспертессы, которые мной занимались. Их звали Ровена, Флутера и Арта. На них была униформа – бежевые блузы и темные плиссированные юбки. Чем-то они были меж собой похожи, только разного роста и комплекции.

За главную у них была Ровена – здоровенная, как феминоид, чуть ли не с меня ростом, а я мало кого встречала, кто был бы ростом как я. У этой Ровены манеры продвинутой, и осанка то что надо – как у профессиональной танцовщицы. Только лицом она не вышла. Ей ассистировали узкоглазая Флутера и толстячка Арта, они отвечали за всякие приборы, – в общем, собирали в кучу весь тот бред, что я им городила, и потом анализировали. Флутера запомнилась мне чуть ли не единственным словом, которое я от нее слышала, – «Старт!». Толстячку Арту я про себя звала Черепахой, она еле ползала и вечно таращилась, точно собирается снямкать. Мне было не по себе, когда я оставалась с ней тет-а-тет.