– Я, Кириос, брат мой, просто Кириос, – сказал ангел.

Карла знала, что Кириос иногда мог менять решения Комитета, если считал изменение необходимым и не терпящим отлагательств, поэтому регистрировала поступившие с Ангелом Смерти души, не согласовывая это дополнительно с председателем. Да и к тому же Кириос ей, банально, был симпатичен. Не настолько, конечно, чтобы создать с ним пару, пусть даже и боевую, так сказать, единицу, но вполне себе на дружескую симпатию это чувство тянуло. Сколько лет работы вместе.

При этом аннулирование регистрации представляло собой довольно долгий и муторный процесс, поэтому Кириос действительно не лгал, когда сообщал, что важно, как можно скорее пройти сию процедуру. Бюрократия – она и в Небесной Канцелярии – бюрократия.

За Товия Кириос теперь совершенно не беспокоился: братья из подразделения, ответственного за оказание разнообразного рода помощи, помогут лекарю влиться в их (без тени лести и сарказма будет сказано) прекрасный коллектив. За себя Кириос тоже не беспокоился – у него был небольшой перерыв, а все отчеты и бумажки он заполнит когда-нибудь потом.

– Спасибо, Карла! Еще одна спасенная душа у нас с тобой в перечне. Скоро попадем на доску почета и получим повышение.

Карла засмеялась.

– Точнее, ты получишь повышение, а я, наконец, понижение, – усмехнулся Кириос. – Ладно, сестра, не буду тебя более отвлекать. Последняя просьба: ты случайно не в курсе, у себя ли сестра Палерма?

– Палерма была практически в один и тот же момент с тобой, на Земле. Ты не видел ее? Вряд ли она уже вернулась, хотя я вижу, что твои подчиненные приближаются к вратам, так что подожди немного, если у тебя к ней дело. Знаешь же, что ее очень тяжело поймать сидящей на месте и тем более в Канцелярии, разве только на общих безумно важных собраниях, например, которые она посещает, когда по ее же милости все миры катятся в тартарары! – проговорила Карла.

– Нет, в Эсхиме я ее не видел. Спасибо, Карла. Подожду в кабинете, будь добра, сообщи ее подчиненным, чтобы не устраивали мне дополнительные препятствия при вхождении в занимаемое ею пространство, а дали спокойно дождаться своего предводителя на ее прекрасном диване с белоснежным пледом из искусственного меха. Вот же смех, да?!

Карла закатила глаза.

Кириос направился по длинным коридорам в ведомство Палермы – крыльями в Канцелярии было пользоваться запрещено.

Рассматривая убранство Канцелярии, Кириос вспоминал, как все это вокруг, что теперь кажется таким обыденным, при первом появлении поразило его: весь этот мягкий свет, который, кажется, изливается отовсюду, серебряная взвесь в виде блесток, которая витает на уровне взгляда, но которую ты вдыхаешь и не чихаешь, и не кашляешь от нее, эти прекрасные витражи с изображениями исторического, философского и иного высшего плана, живые (!) цветы, стоящие в вазонах у каждой (!) двери, запах ладана, но не такой едкий, как обычно бывает, если купить дешевый уголь, пропитанный непонятно каким ароматическим составом, а запах умиротворяющий, еле заметный, запах, который возвращает тебя в воспоминания о том, что ты, наконец, дома.

Кириос вздохнул. Двери в кабинет Палермы были прямо перед ним. Ангел громко постучал в дверь, дабы соблюсти правила приличия и этикета, повернул серебряную ручку до упора вниз и прошел в кабинет сестры Палермы.

Гостевой диван был на месте. Кириос уселся на него, скрестив ноги под собой. Чай или амброзию он наливать не стал, все-таки перерыв, а не выходной. С последнего посещения ангелом сего кабинета, в последнем мало что изменилось. Палерма вообще-то была довольно аскетичной сестрой, что неудивительно, учитывая, каким подразделением она руководила, но в помещении для гостей роскошь слепила больше, чем мог бы самый яркий свет.