Правой рукой Кириоса был Маркус. Именно Маркус посещал собрания Комитета, проводил ежедневные планерки по итогу дня, готовил первичные отчеты для Кириоса и Комитета. Доверие между братьями было беспрецедентным. Ходили слухи, что Маркус был одной из первых душ, сопровождаемых Кириосом на Небеса, возможно, именно поэтому Ангел Смерти испытывал к нему несколько особенные чувства, если так можно выразиться.

Не каждый день ты становишься Ангелом Смерти, да не просто рядовым летуном, а начальником над всеми иными братьями и сестрами. Уровень ответственности зашкаливающий. Ошибиться, конечно, и в такой работе можно, но, как и у Ангела Войны, цена такой ошибки велика.

Цена ошибки велика и в отделе правосудия. Очень тяжело оспаривать решение, при котором душа должна быть сопровождена в низшие или огненные миры. Ангелы не могут находиться в этом пространстве, они лишь доставляют души до ворот, и дальнейшая судьба этих душ от ангелов остается закрыта. Взаимодействие между мирами в последние столетия идет, но с «очень большим скрипом», хотя многие рады, что, хотя бы так.

Раньше ни низший мир, ни Небеса никаким образом не могли договориться между собой, только упреки и попеременное приведение в готовность войск, а об обмене информацией, не то что душами, не было и речи, ведь во главе угла стояло строжайшее табу на это. Но постепенно ситуация менялась. Ангельская дипломатия делала свое дело.

Отдел по смертным делам занимался сопровождением душ, а Кириос лично мог избирать способ смерти для конкретного человека, особенно если его мнение разнилось с мнением Комитета. Иногда об изменении его просили братья и сестры, иногда он делал это по личной инициативе, если в Книге Поступков было достаточное количество положительных характеристик, набранных человеком в течение жизни. Мог Кириос и лично проверить жизнь конкретного человека, переместившись во времени либо просмотрев события простой перемоткой, перед тем как забрать душу последнего, и убедиться в необходимости изменения.

Время смерти Кириос также мог менять, однако, если речь шла именно о продлении жизни на Земле, то это требовало согласия всех членов Комитета и одобрения Высшего, а, поскольку просьб к нему, да и всяческих других запросов было предостаточно, Кириос ни разу такого согласия не выспрашивал. Впрочем, и не было в практике ангела ситуаций, в которых это было бы необходимо. Сокращать время жизни Кириос мог только при согласии Комитета, но, поскольку ангел выполнял свою работу идеально, очень часто на эту бюрократическую процедуру все закрывали глаза, позволяя Кириосу существовать в своей работе и отделе несколько автономно.

Также, как и все иные отделы Небес, пространство, занимаемое отделом по смертным делам, было большим и светлым. Каждый, кто попадал сюда в первый раз, очень удивлялся этому, поскольку представления о смерти, как правило, были связаны у попадавших сюда с чем-то мрачным, страшным, ужасающим даже и обязательно черным. Поэтому у всех возникал когнитивный диссонанс, который приходилось разрушать чаем с печенками.

Итак, Кириос открыл дверь в отдел и, напустив на себя важный вид, зашел в кабинет. Если представляют его одиноким Ангелом Смерти, то пусть их ожидания и оправдываются: так Кириос пояснял сам себе, зачем он вообще ведет какую-то двойную, а иногда и тройную игру, примеряя на себя различные маски. Это же вообще свойство, присущее людям, но никак не существам, которые следят за мироустройством. В конце концов, остатки чувств и эмоций в такой работе только мешают, нужно придерживаться установленных инструкций.