– интактная и полностью созревшая нейронная сеть, участвующая в формировании сновидений,

– механизм, активирующий сновидения,

– исключение внешних стимулов,

– отсутствие самоконтроля или выключение когнитивной системы самовосприятия.

Если лишить испытуемого сновидений или фазы быстрого сна, впоследствии при восстановлении сна отмечается увеличение доли, сопровождающейся сновидениями. Депривация сна и сновидений сопровождается следующими симптомами: сновидения наяву (зрительные и слуховые галлюцинации); нарушения памяти и обучаемости; снижение способности к образованию ассоциаций; нарушение способности выполнять задания, связанные с фокусировкой внимания; нарушение способности придерживаться направленности мыслей; повышение раздражительности и подозрительности.

В то же время функциональная роль сновидений является предметом дискуссий. Некоторые исследователи полагают, что сновидения являются лишь эпифеноменом фазы быстрого сна: с их точки зрения, функциональное значение имеет сам по себе парадоксальный сон, а сновидения вряд ли имеют какую-то адаптивную функцию.

По мнению других исследователей, сновидения связаны с обучением и восстановлением тела и психики.

Сон со сновидениями играет принципиальную роль в оживлении нового и старого опыта, которые стойко сплавляются в долгосрочной памяти.

Сновидения являются репетицией памяти, направленной на образование новых ассоциаций или укрепление старых угасающих связей (эти процессы сопровождаются активацией гиппокампа).

Прерывание сна в фазе, сопровождающейся сновидениями, полностью блокирует процесс обучения, чего не наблюдается при нарушении сна в фазе, не сопровождающейся сновидениями. Прежде всего, такое нарушение связано с процедурной памятью, т.е. с памятью на действия, которая представлена моторными навыками, перцептуальными стратегиями, условными классическими и инструментальными рефлексами.

Высказываются предположения, что сновидения сами по себе имеют обучающий характер. Так, испытуемые, которые смогли описать несколько сновидений, увиденных ими на протяжении одной ночи, часто отмечали, что в разных фрагментах сновидений повторяется одна и та же ключевая тема, но каждый такой фрагмент затрагивал эту тему в разных аспектах, или с участием разных персонажей, и с разными исходами.

Не исключено, что сновидение выступает в роли своеобразной «испытательной площадки» для проработки различных сценариев ситуации и нахождения лучшего решения (укрепления лучших нейронных путей). Психологами приводятся доводы в пользу того, что сновидения помогают адаптироваться к стрессовому пробуждению путем активации привычных защитных механизмов и интегрирования стрессовой ситуации в ранние решения аналогичных проблем.

Возможное участие дофаминергических структур в формировании сновидений позволяет также предположить, что сновидения не абсолютно бессмысленны, поскольку дофаминергические структуры влияют на мотивационную сферу и обеспечивают так называемое вознаграждающее поведение. Если это верно, то сновидения мотивированны и желанны.

Материал, который интерпретируется как образные ассоциации высшими структурами головного мозга, может быть связан с неразрешенными эмоциональными событиями, имевшими место в дневное время. Эмоции – ключевой фактор, интенсифицирующий сновидения, что сказывается на частоте дыхания, частоте сердечных сокращений и изменении кожного гальванического рефлекса во время сновидений. Если сами по себе сновидения могут выглядеть причудливыми, то эмоции, предрасполагающие к их возникновению, причудливыми не являются. Это означает, что эмоция, если она присутствует, является движущей силой сюжета сновидения. Передний мозг реагирует тем, что формируется ассоциация этих эмоций с образами и действиями, фиксируемыми в сновидениях.