– Есть фамильное золотое кольцо, толстое, старинное, – утешил Филя.

– Деловой разговор! – воспрянула доверчиво Лидка.

– Где Нонна?

– А где кольцо? – увернулась Лидка игриво.

– Сейчас будет. Только ты никуда отсюда не уходи, – велел Филя.

– Жду, жду, милый, – Лидка сблизи послала ему воздушный поцелуй.

Филя поспешил домой. Возле подъезда стояла Нонна.

– Ты как здесь?

– Ты ж сам зазывал, – осеклась Нонна.

– Ты вырвалась от нее?

– От нее нет необходимости вырываться, она сама вышвыривает, – объяснила Нонна.

– Она тебя выгнала?

– Я никому не позволю себя выгонять. Я сама или ухожу, или остаюсь. Она меня выгоняет, по ребрам костяшками хлещет, а я не ухожу. Она, глядишь, размяк-нет, тянет ее полялякать. Я тогда ухожу. Оставляю ее посреди вянущих цветов. У нее в квартире спертый дух гнилых цветов. Я привыкла давно, но если долго не прихожу, заново принюхиваюсь.

– Цветов? Зачем ей цветы? Она так отмывает свой теневой бизнес?

– Нормальный у нее бизнес. У тебя что, лучше?

– У меня нет бизнеса, я в церкви пою.

– Значит, у тебя с ней общее поле деятельности.

– Ну ты скажешь! – возмутился Филя.

– Что я сказала?

– Что у меня с Лидкой общие дела!

– Это ты так говоришь. Тебе виднее. Наверное, у тебя с ней имеются совместные делишки.

– Да, я ей кольцо за тебя пообещал, золотое, бабушкино. Ты, наверное, уже в курсе, раз появилась. Она, значит, мне доверяет? Без кольца тебя отпустила? Великодушие! Похоже, она верит в нашу любовь.

– Кто?

– Как кто… Лидка.

– Лидка верит только в продажную любовь. Она у тебя продажная и есть, раз ты ее за кольцо приобретаешь. Только намотай себе: одним колечком ты затраты не покроешь.

– Так Лидка больше просит? Я предполагал. Вы меня с ней раздеть решили?

– Очень нужен ты, сам раздевайся!

– Так что же вам нужно?

– Почему нам?

– Тебе и Лидке.

– Тебе, по всему видать, с Лидкой что-то нужно, у вас с ней общие делишки. Меня в свой отврат не втягивайте!

– Я не понял… Ты у Лидки сейчас была?

– Очень мне твоя Лидка необходима. Ты на нее запал? Так отправляйся к ней. Хороша парочка! Вы подходите друг дружке, оба артисты. А мне ваш театр мерзок!

– Ты ведь сама сказала…

– Что сказала? Тебе слова мои нужны? Слова из роли?

– Какие слова?

– Я не знаю, какие у вас слова. Слова для меня ничего не значат.

– Почему?

– Потому что все равно все врут.

– Так уж и все.

– Кто же, по-твоему, не врет?

– Я.

– Ты так утверждаешь, потому что ты актер, – отмахнулась Нонна.

– Но нетеатральный человек, – напомнил Филя.

– Лгунство. Не бывает актер нетеатральным человеком. Шастаешь, врешь направо и налево и сам даже не замечаешь. Так очарован собственной персоной.

– Ты где была?

– У Лидки.

– Как…

– Если тебе хочется, если ты так уперся – то у Лидки. Я буду говорить, что тебе хочется слышать. Правда – это то, что хочется слышать.

– А вранье?

– Тебе-то, я, конечно, понимаю, приятнее слушать вранье.

– А тебе приятнее слышать правду?

– Какая разница. Все равно ты не способен. Надо было у Нины остаться. Она пускай кричит, стонет и рычит по ночам, но ничего, я приспособилась, меня этим не проймешь. Меня вообще ничем не проймешь и не припугнешь, так и запомни.

– А я тебя запугиваю?

– Сейчас! Чего захотел! Это я тебя запугиваю.

– Зачем?

– Чтобы неповадно было.

– Что неповадно?

– Всяким Лидкам кольца золотые предлагать.

Поднялись в квартиру.

– А кто такая Нина? – спросил Филя.

– Мой мастер.

– Мастер?

– Да, цветочный.

– Цветочный мастер?

– Я у нее проживаю.

– А Леха?

– У Лехи я на отдыхе пребывала, а у Нины я вкалываю.

– Ты цветами занимаешься?

– Я флористка.

– Любишь цветы?

– Ну так, не слишком. Меня прохиндей один пристрастил. Я больше люблю цветы портить. Нине нравится. Она заявляет, что я зверь в цветах.