Ючжи открыла лежавший на коленях рюкзак и достала блестящую смятую упаковку.

«Если дашь родителям мармеладки, они навсегда останутся вместе», – вспомнила она слова продавца.

Но как? Неужели мармелад волшебный? Вряд ли, раз мужчина сказал то же самое той паре у карусели. Ючжи положила упаковку на стол, открыла ее и посмотрела на мармеладки внутри. С виду самые обычные мармеладки, разве что подтаяли на солнце. Девочка достала первый попавшийся кусочек и оглянулась. Никто в кафе даже и не смотрел на нее.

Ючжи придвинула к себе смузи Чжуа и бросила в него загадочное лакомство. Густой напиток почти не отличался цветом от мармелада: никто и не заметит, что что‐то изменилось. Мармеладка утонет, и Чжуа съест ее вместе с кусочками клубники на дне. А не съест так не съест.

Мармелад оказался слишком легким и предательски всплыл на поверхность. В этот момент из-за дверей уборной показалась мама с дочкой. Ючжи начала спешно мешать смузи трубочкой, надеясь, что мармеладка поскорее утонет, но та вместо этого сама собой растворилась в напитке.

Что это было?

От неожиданности девочка застыла на месте.

– Ты тоже хочешь смузи? – раздался добрый голос мамы Чжуа.

– Нет, спасибо.

Ючжи отпустила трубочку и набила рот своим полурастаявшим мороженым. Оно было все таким же безвкусным. Сердце безумно колотилось.

Первой смузи отпила мама, а затем к стакану потянулась дочка. Вместе они выпили все, что было.

– Тебя же Ючжи зовут, да? Ты помнишь свой адрес?

– Жилой комплекс «П», дом два, квартира номер четыреста пять…

– А корпус не помнишь? Где ты последний раз видела родителей?

Поискав адрес в телефоне, женщина встала и предложила:

– Твои родители могли прийти в центр помощи для потерянных детей после того, как вы оттуда ушли. Давайте сходим туда, а потом уже в полицию.

Ючжи кивнула.

В лучах закатного солнца парк выглядел особенно загадочно. Толпа, ожидавшая ночного парада, вела себя заметно спокойнее, чем днем. Мишки Сони, танцевавшего как заевший робот, нигде не было. Девочка не спускала глаз с Чжуа и ее мамы. Кажется, пока ничего не изменилось. Плакса все так же не отлипала от ноги мамы, а та, в свою очередь, трепала дочь за щеки и периодически обнимала ее.

Почему? Почему она смотрит на нее с такой любовью? По сравнению с Ючжи, Чжуа ведет себя как глупый ребенок, который только плакать и умеет. Ючжи же настоящая взрослая, но на нее родители так ни разу не смотрели.

Девочка сжала лежащие в карманах ладони в кулачки и прикусила щеку. Кожу защипало, во рту появился привкус крови. Главное, что слезы удалось сдержать.

Солнце уже почти скрылась за горами, а мама с дочкой вели себя все так же, как и до смузи с подброшенной в него мармеладкой. Значит, продавец действительно наврал… Ючжи вздохнула. Она расстроилась, хоть изначально и не ожидала, что мармеладка сработает. При этом на душе стало немного легче.

Ючжи шла и рассматривала красочную плитку под ногами. Вдруг две длинные тени, за которыми она следовала все это время, остановились. Чжуа резко вдохнула, схватилась за горло и упала.

– Что случилось? – встревоженно спросила мама.

Лицо дочки становилось все краснее, словно что‐то застряло у нее в горле и перекрыло дыхание. Женщина поскорее опустилась на колени и началась хлопать ребенка по спине. Затем трясущейся рукой достала телефон.

Ючжи взволнованно сглотнула. Стук сердца громко раздавался в ушах.

Чжуа лежала теперь на боку, а из ее рта вытекало нечто розовое и желеобразное. Мама выронила телефон и стала лихорадочно хвататься за прохожих, моля о помощи. Вокруг собралась уже целая толпа. Кто‐то привел сотрудника парка, и тот начал спешно звонить в скорую.