Она любила украшения и яркие цвета в одежде, поэтому её наряды всегда привлекали внимание, не стал исключением и сегодняшний образ: оранжево- чёрное платье с глубоким вырезом.

Лаура выделялась на фоне Мари, одетой в обеденное, кремовое платье сдержанного кроя.

Миссис Робинсон всегда поступала по собственному суждению, ей было всё равно, идёт ли она на светский раут или встречает гостей в своем доме. Если пожелает одеться затейливо или же экстравагантно, так и поступит. Женщина выглядела достаточно молодо и ухоженно. Её тонкие губы были чуть тронуты красной помадой, а белая кожа на щеках покрыта румянцем. На голове – копна тёмных пышных кудрей. Она была и вправду хороша собой. Единственным изъяном во внешности женщины был не пропорциональный нос с выраженной горбинкой, унаследованный ею от матери – француженки. Но, вероятнее всего, это её мало смущало, или же, напротив, с помощью столь яркого макияжа она желала скрыть свой явный недостаток.

Присев рядом с мужем, женщина тут же обратилась к гостям.

– Не могу поверить, что это вы. Эштон, Мари, как же вы сильно изменились! Томас описывал вас, но, право, я не ожидала, что вы настолько похорошели!

Добродушно и удивлённо она рассматривала своих молодых гостей.

– Благодарю, миссис Лаура, и я рада вас видеть. Глядя на вас, я отдалённо вспоминаю прошлое, матушку, – произнесла

Мари, опустив глаза.

– Ах, девочка моя, мне жаль, что у тебя остались лишь воспоминания о ней. Печально, что Роуз так рано покинула нас.

Недолго думая, она пересела от мужа поближе к гостье. Мистер Дэвис внимательно наблюдал за происходящим, и за тем, как хозяин дома наливал в стаканы джин. Миссис Лаура взяла девушку за руку.

– У меня гораздо больше воспоминаний о вашей матушке, и я охотно поделюсь ими с вами, моя милая. Но немного погодя!

Она улыбнулась, наскоро, кончиком салфетки вытерла уголки глаз и обратилась к супругу:

– Томас, где же наши чада? Обед вот-вот подадут, а они всё ещё дурачатся! – произнесла Лаура и жестом попросила служанку подавать на стол горячее.

В тот же час внесли: буженину, тушёные овощи, мясо дичи.

Чуть погодя к ним присоединился Эван в компании двух младших братьев. Те резвились, толкая друг друга.

– Довольно ребячества, вы ставите меня в неловкое положение при столь почётных гостях! – упрекнул сыновей отец. Дети покорно затихли и заняли свои места за обеденным столом.

– Эти двое были на ферме, устроили скачки с местными. Я еле стащил их с седла. Оба изрядно извалялись в грязи, поэтому нам пришлось проскользнуть через задний двор, дабы отмыть чумазых в ванной, а уж потом предстать перед гостями! – сказал Эван, затем протянул руку мистеру Дэвису, Эштону и Мари. При этом не упустив возможности поцеловать её нежную ручку. Их взгляды встретились, что крайне смутило девушку.

Все остальные наблюдали за происходящим. Мистер Дэвис и хозяйка дома переглянулись. Скулы Эштона нервно зашевелились. Спустя время, подали чай и десерты: сливово- мятный пудинг, бисквиты, корзиночки с лимонным курдом и орехи. Миссис Лаура поведала о жизни во Франции и о том, что за много лет, проведённых там, не уверена, кем чувствует себя сейчас.

Всё ещё англичанкой или уже француженкой?

– Вы истинная британка, душенька моя, не ломайте голову. Хоть и с французскими корнями! – успокоил супругу любящий муж, взяв за руку.

Мистер Дэвис усмехнулся, наблюдая, как они мило воркуют.

После долгой трапезы джентльмены вышли на террасу. Освободившись от пристального взгляда нежеланного воздыхателя, Мари стало легче дышать.

Миссис Робинсон пригласила девушку пройти в сад, и она с радостью согласилась. Ей была приятна компания этой любезной женщины, к тому же так хорошо знакомой с её покойной матушкой. В саду было спокойно и тихо, в воздухе витал аромат роз и сухой листвы. Они подошли к деревянной постройке с витражами, цветные узоры которых красиво переплетались под лучами дневного солнца.