Вентиляция работала исправно. Просто её никто не включал, забывали. А когда всё-таки включали, не закрывали окна, и горячий воздух шёл в помещения с улицы. Поэтому и было жарко.

– Это не наша вина, Леонид Кузьмич. Не надо забывать включать вентиляцию и окна закрывать, чтобы тёплый воздух не шёл с улицы, – оправдывался Амбал спокойно.

– А почему воздуховод шумит, работать не даёт? – спрашивал Марабу, глядя с ненавистью.

– Это вина проектантов. Надо было в этом месте глушитель запроектировать.

– Насрать на проектантов! Мне надо, чтобы не гудело над головой!

– Ну хорошо, мы установим глушитель на воздуховод, Леонид Кузьмич, – согласился Амбал.

– Вот когда установишь, тогда и приходи, – подвёл итог Марабу и уткнулся в бумаги.

Хотя Амбал и был маленьким начальником, но рост у него – под метр девяносто и вес больше центнера, поэтому Марабу слишком сильно его не унижал, боялся: вдруг разозлится, стукнет разок – и ему хана.

Амбал вышел из кабинета и тут же попросился на приём к генеральному директору объединения. У него, как умного и доброжелательного человека, были хорошие отношения с генеральным, и скоро он подписал процентовки там.

Марабу с минуту сидел неподвижно, с удовольствием вспоминая, как распёк этого великана. Он хотя и небольшого роста – большой человек, а тот, несмотря на внушительные габариты, – маленький, и сознание этого хорошо грело его душонку.

Но недолго. Он вспомнил о мухах. С тревогой пошёл в комнату отдыха. Мух и на этот раз не было. Марабу в раздумье постоял, недоуменно пожимая плечами и прижимая нижнюю губу к верхней, делая рот полумесяцем. Вспомнил случай, когда он был в командировке в Германии, четыре года назад. За неделю, что он там пробыл, чуть с ума не сошёл без мух. Чёртовы немцы-чистюли такой порядок сотворили, что, как он ни искал, нигде не мог найти ни одного насекомого. Пришлось за два дня до окончания командировки ехать на окраину города, чтобы утолить страсть. Не сделай он этого, точно бы спятил. Тогда со всей очевидностью осознал, что без мух долго не протянет. Либо сойдёт с ума, либо умрёт от тоски – так сильна была его потребность убивать их. Вспомнил, какой он испытал ужас тогда, и ему стало не по себе.

«Надо к замам зайти, узнать, есть ли у них мухи», – подумал Марабу, впадая в панику. Отправился к заместителям генерального директора под предлогом проверить вентиляцию. Он так был озабочен внезапным загадочным исчезновением мух, что даже забыл поздороваться с людьми в приёмной и не предупредил секретаршу, куда идёт и когда вернётся.

Кабинеты замов находились, как и его, на пятом этаже. Первым, к кому зашёл, был заместитель генерального директора по быту. Это был среднего роста пузатый человек лет сорока пяти, с землистым лицом и большой родинкой посередине лба, по прозвищу Официант – он устраивал застолья для своих и приезжих начальников, включая министерских. Он вечно что-то жрал. Когда бы к нему ни приходили, он что-нибудь да жевал, а на столе всегда находилась какая-нибудь снедь. Мусорная корзина зачастую была доверху наполнена обёртками от конфет, ореховой скорлупой, кожурой и огрызками фруктов. Едой от него несло за километр. Марабу его не уважал, часто подшучивал и называл Пентюхом.

– Здорово, Пентюх! – Марабу вошёл в кабинет без стука. – Всё жрёшь? Когда ж ты нажрёшься…

На столе у Официанта громоздилась куча грецких орехов и скорлупа от них. Он давил орехи в ладонях, один о другой. Официант очень удивился, увидев главного инженера объединения у себя в кабинете, и даже от неожиданности открыл рот, набитый орехами. Никогда прежде тот к нему не заходил. Марабу подошёл к опешившему Официанту и замахнулся на него рукой. Тот от испуга пригнул голову и быстро заморгал. Испугался не понарошку, а по-настоящему. Это обрадовало Марабу. Он поддел средним пальцем подбородок Официанта, остальные пальцы собрал в горсть и резко дёрнул руку вверх. Послышался громкий щелчок. Взяв саечку за испуг, Марабу быстро осмотрел стол и подошёл к вентиляционной решётке.