– Согласитесь, роза была неподражаема!
К слову, неподражаемая остановилась у самого выхода из темницы девятнадцатой, в паре сантиметров от валяющейся на полу железной миски.
Собачьей миски.
Медленно, словно нерешительно Она подняла предмет, оглядывая его со всех сторон, и проводя пальцами по холодному металлу.
Ее взгляд поднялся на мужчину.
Он… Сам подсказал ей, что делать.
Получить миской по затылку – не страшно, но это заставляет обернуться. А вот удар ею по носу ощущается уже больнее.
От неожиданности мужчина сделал шаг назад, пытаясь нащупать оставленный на тумбе нож, но споткнулся и ножку разрушенного им же стола и упал.
Восьмая не чувствовала эмоций, но теперь…
Ее эмоции чувствовал он.
В буквальном смысле.
Она била и била, с остервенением нанося новые удары, даже тогда, когда первая кровь брызнула на ее лицо.
«Восемь, – считала она».
«Двенадцать»
«Пятнадцать»
Лишь на девятнадцатом она остановилась, когда он давно уже перестал сопротивляться, да и шевелиться тоже.
Она сидела сверху, оба ее колена располагались по бокам от его талии и в другой ситуации эта поза могла бы показаться очень романтичной, если бы…
Если бы Ее лицо, волосы, одежда, руки – всё не было бы в его крови.
Если бы наклонившись над ним и глядя в его лицо, Она бы видела нос, губы, щёки, а не сплошное месиво из крови и кожи.
Она дышала глубоко, словно после пробежки, а вся появившаяся в Ней энергия, что бурей извергалась из Нее всего пару минут назад, будто закончилась.
Она даже не могла встать с него, настолько одеревенели ее конечности.
Настолько она не понимала, что она сделала, но в этот момент…
– Кэссиди?
Будто кто-то снова нажал на пуск.
Она резко посмотрела в сторону, чтобы встретиться взглядами с той, из-за которой она и сделала это всё.
Точнее ради которой.
На нее смотрела девушка, смутно на нее похожая.
Ее сестра.
Любимая, единственная сестра.
Часть 4
– Кэссиди! Ты очнулась? – голос рядом, писк аппаратов и белый свет, ослепивший чуть приоткрытые глаза.
– Лотти? – прошептала она, будто не своим голосом, – Лотти ты в порядке?
Беспокойство за сестру, чуть не убитую мужчиной, пересилило то, что ни руки, ни ноги не слушались девушку. Она попыталась сесть, превозмогая боль, но чьи-то ладони мягко, но уверенно надавили на ее плечи, заставляя опуститься обратно на подушку.
Наконец, полностью открыв глаза, она встретилась взглядом с обеспокоенной мордашкой сестры.
– Я то? Это ведь не я была одна дома, когда туда ворвался тот грабитель! Я позже подошла, – она покрутила головой, показывая синяк на лбу, – Отделалась ударом по голове и легким испугом, – сестра поправила растрепанные волосы Кэссиди, бормоча что-то, пока та пыталась понять, о чем вообще речь.