Младшая – вопреки маминой неприязни к ее мужику – живет хорошо. Большая дружная семья, не сильно богатая, но и не попрошайки, как я. Хотя в школе она была полный ноль: ни один предмет нормально не вытягивала, и прогуливала их как черт. Можно было ее искать по всему району, пока шел урок математики или русского. Ей бы вот за книги сесть, говорю: «Кать, ну начни ты читать, развивай свои полушарии, а то ж ведь в кастрюлях можно растопить их остатки». Но она пока только варит.

Удивительно, как можно быть настолько высокомерным человеком, чтобы ни разу, – за все мои сорок два – ни разу не услышать слово «извини». Извини, что ударила, извини, что накричала, извини, что забыла, извини, что поступила так глупо. Извини. Но я ни разу не слышал от нее такого простого слова со сложным значением. Признаться ребенку в том, что ты сильно накосячил, – не из легких, я знаю, но это очень важно. Важно признать ошибку или вину. Важно показать, что не только дети могут быть не правы. В этом простом слове внутри семьи кроется уважение и доверие. Подойти к ребенку и попросить прощения, да вот хотя бы за то, что уснула на середине сказки, которую читала ему вчера перед сном. Не-а. Ни за что. Ни одного: «Прости сынок, я была не права».

Не могу сказать точно, что это было – карма или совпадение, но меня это бесконечно веселило: мама всегда наступала в собачье говно, которое пес не мог удержать в себе из-за того, что днем ранее каждому члену семьи было лень его выгуливать в мерзкий холод. В утренней темноте, после того, как будильник прогремел на две комнаты из трех, мама бежала через всю квартиру на кухню кипятить воду для своего кофе. Я зарывался в подушку и ржал, пока она вместо вожделенного кофе, матерясь и проклиная псину, прихрамывая на одну несчастливую ногу, шла прямиком в ванну отмывать пятку.

Я всегда любил гостей – с ними в дом приходила какая-то иная атмосфера: кухня оживлялась истеричным свистом чайника, мягким стуком дверцы холодильника, смехом и сплетнями; дяди, тети, соседи, мамины подружки по детской площадке, – пару раз в неделю кто-нибудь обязательно заходил. А тем для разговоров было две: сплетни и сериалы. И если женские сплетни я еще как-то мог оправдать – всегда же приятно обмусолить чью-то никчемную жизнь, а чужая жизнь всегда никчемная, какая бы объективно прекрасная она ни была, – то сериалы нет. Можно было сбиться со счета, сколько чашек кофе выпито и сигарет выкурено, пока мама вместе с соседкой обсуждали какого-нибудь Дона Хулио, который бросил свои миллиарды песо, женился в третий раз на Хуаните и теперь собирается лететь к океану и неизвестно, вернется ли он назад к своей новой жене, которая, в свою очередь, пока нет мужа, бегает к любовнику. И так сто тысяч пятьсот миллионов серий. И они реально их с нервами обсуждали и решали, как же все-таки поступит Дон и как будут развиваться события в сегодняшней серии. Вот же ж пустая трата времени…

И вот, что я думаю: даже если письмо попадет маме в руки, мне кажется, она не сможет его прочитать – звучит дико, правда? И как-то очень зло, но я никогда не видел в ее руках книгу. Никогда. Ни разу. Только пульт. Она, конечно, могла бы возразить: мол, когда мне читать? Времени не было совсем: то постирай за вами, то приготовь ужин, то прибери квартиру, сходи в магазин, погуляй с детьми, отведи и забери из сада. Собака, опять же… И я бы согласился, но нет. Хватало же сил смотреть телевизор? И снова она сказала бы, что телевизор – это отдых, а книга – в нее надо вникать. И снова не соглашусь. Все дело в привычке. В развитии. В навыке. В осознанности, в конце концов. Я сто тыщ раз ей говорил: «Ма, какого черта ты смотришь все эти бестолковые передачи? Несколько участников по заранее написанному сценарию обсуждают чьи-то идиотские жизни: кого-то муж отмудохал, у кого-то сосед дверь поджег, дележка наследства, кто с кем спал, от кого все эти дети…» Короче говоря, чужие вымышленные и подлинные проблемы ей были интереснее умной книги. Как не зайду к ней в гости – телек гундосит с утра и до самой ночи. Оскорбить, избить, наорать, сломать, отнять – человек начинает мыслить категориями тупых передач. Бедный словарный запас, настроение дно – вот что дает бессмысленная болтовня многочисленных ток-шоу по всем каналам.