Мангуп ALES

Книга не пропагандирует употребление алкоголя.

Употребление алкоголя вредит вашему здоровью.

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© ALES, 2025

© Оформление. ООО «МИФ», 2025

Собиратель историй всегда путешествует. Однажды во время таких поисков мне довелось побывать на горе Мангуп, что в Крыму. Там-то впервые и услышали мои уши о некоем княжестве Феодоро[1].

Вечером, перебрав все доступные в Сети материалы, отправив в библиотеки запросы на получение редких книг, ваш рассказчик понял, что пропал: информации о загадочном готском княжестве оказалось невероятно мало, а вся его история, казалось, была похожа на легенду, рассказывающую об удивительных событиях.

С тех пор каждый раз, возвращаясь на полуостров, я непременно заглядываю на Мангуп. Сижу в пещерах на Дырявом мысе, встречаю там солнце и грозы, смотрю, как пар рождается в дождевом лесу. Так год за годом мною собирались крупицы знаний, мы с друзьями взахлеб пересказывали друг другу отысканное в итальянских источниках, изучали археологические находки, все больше погружаясь в эту новую страсть.

В моей голове реальная история сплеталась с причудливой фантазией, обретала сказочные очертания, и вот мне уже виделись над безжизненными каменными лунками винодельни, над уцелевшей аркой ворот цитадели – она сама, не тронутая временем, только что восстановленная князем Алексеем.

Наконец, эта книга родилась в нужный час, как в нужный час пробивается горный ручей из переполненных недр. Взгляните на эту историю моими глазами. И когда тысячи глаз увидят то же, что вижу я, легенда оживет.

– Каждый должен знать свое место. Вот мне место во главе колонны. Твоей матери место на рынке. А тебе, Рамин, не след вылезать вперед, ты должен смотреть за обозами. Понял меня?

Мальчик Рамин, бесстрашный и юркий, бегает между всадниками, передавая поручения. Лошади нервно ржут, стоя у городских ворот. Нервничает все посольство. Прибывшие похожи один на другого – изваяния, укутанные в выцветшие ткани. Парадные одежды прячутся под дорожным полотном. Больше слоев – меньше неудобств. Но неудобно всем сейчас по другой причине…

Предупреждали, что это странный край. Что можно встретить здесь любую хитрость. Что сплетаются здесь между собой и путаются языки, верования, культуры. Но закрытых ворот не ожидал никто. Куда смотрит стража?

А стража глядит вниз со смотровой башни. Привыкшие по местному обычаю сначала стрелять, а потом спрашивать, кто пришел, караульные пребывают в непривычном бездействии, пока на стену не поднимается начальник, задаваясь тем же вопросом, что и гости:

– А почему мы ворота не…

– Приказ князя, – хором отвечают караульные.

– Вот же, – сетует главный. – Вечно мимо меня приказы раздает. Ну и пусть тогда сам в дозор ходит, получает плату и за ту службу, и за другую. Слушайте, а за княжескую службу платят?..

Вся компания крепко задумывается над вопросом, слушая стрекот насекомых, разносящийся из кустов по всему склону. Воздух прорезает звук горна. Отдаленный шум со стороны города, становясь ближе, превращается в стук копыт по каменной дороге. Массивные ворота столицы княжества Феодоро распахиваются лишь для одного человека: всадник выезжает навстречу посольству, приветствуя. На поднятой руке в свете жаркого августовского солнца поблескивает княжеский перстень.

Каждый из прибывших тут же понимает, какое место отведено ему.

Во времена, когда голоса птиц звучали подобно бурным ручьям, на вершине Белой горы сидел князь. К князю приходили люди самого разного толка: от послов великих империй до простых людей. Каждый хотел найти в городе на горе что-то свое: кто-то хотел отдать, а кто-то – забрать. И каждый получал от Дороса ответ.

Душа, полная сомнений, не сможет найти покоя. Страна, раздираемая смутой, не сможет процветать. Но стоит обрести мир в сердце, и весь мир станет твоим.

Так есть сейчас, так было и полвека назад. Когда великие правители делили континенты на великие империи, когда народы еще не осели, не успокоились, не выбрали дом и будущее для потомков, когда Византия высоко поднимала горделивую голову, с Востока доносились запахи пряностей и лязг дамасской стали, а скифское золото еще блестело на просторах Таврии. Всеми желанной Таврии.

На берегу Ионического моря есть камни, на цвет кровавые, как зерна граната. Вкрапленные в золото браслета на щиколотке, они сверкают каждый раз, когда ступня показывается из-под края дымчато-черных одежд, окутывающих невысокую фигуру.

Их двенадцать таких, безмолвных и безликих, укутанных в черное с головы до пят. Но лишь у одного из них ноги босые. Может, потерял обувь по дороге из Блистательной Порты[2] в столицу княжества Феодоро? Путь-то неблизкий.

Двенадцать Теней стоят за спиной Великого посла, когда тот входит в распахнутые двери тронного зала. Двенадцать Теней, как одна, падают ниц, когда посол лишь слегка склоняет голову, приветствуя местного правителя.

Такие порядки укрепились недавно: в столице Империи придумали, чтобы личные слуги, танцоры, бывалые стражники, иноземные наемники – все, кого Великий посол посчитает нужным взять с собой в путь, – звались Тенями. Они окружают его так, что невозможно понять, кто из них какую играет роль. У кого в рукаве роза, у кого – нож. Так безопаснее, когда отправляешься в чужой край. В дикий край, где правят люди Севера, вознамерившиеся подчинить себе Юг.

Двор готовится к большому пиру. Слуги украшают тронный зал, кухня становится средоточием всевозможных звуков и запахов. Распорядители снуют то тут, то там, проверяя работу: к вечеру прибудут важные гости. Сегодня нельзя ударить в грязь лицом, иначе не сносить головы. Незнакомца встречают по одежке. А пир и есть праздничные одеяния столицы на этот вечер.

Город Мангуп, белыми стенами вырастающий по окаему высокой, неприступной плосковерхой горы, башнями подпирающий само небо, стоит, как оазис посреди пустыни, со своими богатствами, садами и фонтанами. С просторными кузницами и гончарными мастерскими, с кожевенными рядами и ткацкими лавками. С библиотеками, банными дворами, безопасными и красивыми улицами, мощенными светлым камнем. С историей, в которой переплетены готская вязь и узоры Древней Византии. Народ любит свой город. Здесь спят облака, здесь правит светлейший из князей. Светлейший, но строгий. И сегодня он не простит им оплошности.

В горах влага оседает рано, а держится до полудня. Капли воды жемчужинами крепятся к бессмертнику, тимьяну, иссопу, клонят гибкие стебли к земле. Князь идет по узкой тропе к дворцу, сбивает росу подолом широких одежд. Он улыбается и прикладывает ладонь ко лбу, чтобы защититься от солнца, проглядывающего промеж башен. За его спиной, за стенами крепости, взвивается в воздух пыль и оседает, оставляя за собой очертания прибывших гостей.

Процессия из Великой Империи Востока движется медленно. Медленно находит свое место в краю, который их не ждал.

Со стороны мыса доносится многоголосый гул: там ведут разговоры. За делом, конечно. Плывет воздух от жара печей. Мастера княжества собрались, чтобы приготовить пир для Великого посла, чтобы приготовить пир для Великого князя. Князь же, успев отдать коня, стоит теперь у окна южной башни цитадели. Опершись локтями о каменный подоконник, он наблюдает, как кони, повозки, слуги, рабы и господа длинной вереницей входят в город по узкому мощеному тракту. На запястьях, груди и висках правителя Дороса сверкает золото. Заслышав шорох одежд за спиной, он даже не оглядывается – знает, кто пришел.

– Если посол таков, как о нем говорят, то приехал он не полюбоваться на наши горы или попробовать красных вин. – Княгиня останавливается поодаль.

– Если бы я был таков, как обо мне говорят, скажем, в Генуе, то с моим ликом уже иконы бы писали. Но вот я здесь, смертен, во плоти, хожу по бренной земле вместе со своими людьми и ошибаюсь с ними наравне. – Алексей ласково смеется.

– Ой ли? Всем бы твои ошибки. Ну что ты сделал не так, по-твоему? Водишь дружбу с ханом, строишь дворцы, обходишь стороной неприятеля.

– Краду невест.

– Невеста была не против. Но она против считаться ошибкой, в особенности будучи твоей женой вот уже… Сколько?

– Десять.

– Да. Десять лет. Так что не серди меня.

– И в мыслях не было. – Князь наконец отрывает взгляд от горизонта, покидает свой пост и подходит к Василине, чтобы коснуться губами ее виска.

– Пора. Ждут одного тебя. – В мелодичном голосе княгини тоже слышен смех. Они с князем похожи отношением к событиям любой важности – принимают все всерьез, но другим кажется, будто в шутку.

– Безусловно.

Первая встреча важна, а в случае с посольством Блистательной Порты – жизненно важна. Может наступить большая война, а все княжество Феодоро, сколь ни был бы уверен в себе ее правитель, для огромной империи османов так, на зубок. Нужно все сделать правильно: разузнать, с чем пришло посольство, не показать слабости, но и не кичиться силой.

Князь Алексей направляется к тронному залу. Мимо по узкому коридору пробегает слуга с подносом устриц в одной руке и огромным блюдом фруктов в другой. Пытаясь одновременно уступить дорогу и поклониться господину, мальчишка едва не падает. Князь, проходя мимо, незаметно поддерживает край бронзового блюда. Так он ведет дела – возвращает равновесие. Он улыбается.