– Ческа пришла?

– Ее же в суд сегодня вызвали, – ответил Ордуньо.

– Она не явилась.

Ордуньо ошеломленно уставился на него:

– Не может быть. Она всю неделю готовилась к выступлению.

– Я сам только оттуда и не видел ее. Прокурор в бешенстве. Она не звонила? За все утро Ческа ни с кем не выходила на связь?

Сарате обвел помещение взглядом, но ответом ему стало молчание – недоуменное, растерянное и с оттенком тревоги. Рейес понимала, что знакомиться с ним сейчас было бы неуместно и бестактно. Ей захотелось стать невидимой, прикинуться шкафчиком для документов или кофемашиной. Пусть напряжение спадет, с Сарате она поговорит позже.

– Не похоже на Ческу – пропускать заседание суда, – заметил Буэндиа.

– Тем более по делу, которое она сама вела, – добавила Марьяхо.

Сарате раздраженно махнул рукой, как будто упрекая коллег в том, что, вместо того чтобы успокоить, они заставили его волноваться еще больше. Ческа несколько месяцев вела расследование и в результате раскрыла преступную сеть, которая похищала людей и держала их в рабстве. На сегодняшнем процессе она была главным свидетелем, и ее неявка – лучший подарок для защиты.

– Ты на мобильный ей звонил?

Ордуньо сам понимал, что вопрос риторический. Это была скорее попытка отогнать дурное предчувствие.

– Больше двадцати раз. Не берет.

– А домой к ней заходил? – заволновалась Марьяхо.

– В звонок звонил, ухо к двери прижимал. Глухо.

– А ключей у тебя нет?

– Нет, – с досадой ответил он.

Рейес хватило трех секунд, чтобы сложить картинку. Раз все уверены, что у Сарате есть ключи от квартиры Чески, можно предположить, что у них интимная связь. Но раз ключей у него все-таки нет, значит, эта связь не настолько серьезная, как всем казалось.

Догадки, опасения, предложения посыпались одно за другим. Вдруг у кого-то из соседей есть ключи? Но мы же не можем просто взять и вломиться к ней в квартиру! А если ночью у нее случился какой-нибудь приступ, и она умерла в постели?

– А если она в постели с мужчиной после бурной ночи? – резко бросила Марьяхо, видимо, пытаясь закрыть дискуссию. – Чтобы вскрыть дверь, нужно судебное постановление. Никто нам его не даст только потому, что Ческа не берет трубку.

– Еще она не явилась в суд, не забывай.

– Все равно, Сарате, этого мало.

Он кивнул, понимая, что постановление раздобыть нереально. Но тревога росла, от нервного напряжения скрутило желудок.

– Вчера на улице Усеры праздновали китайский Новый год, – вспомнил Ордуньо. – Она мне говорила, что собирается там прогуляться.

Буэндиа энергично кивнул:

– Мне тоже говорила. У нее глаза воспалились, но вроде ничего серьезного. Я посоветовал ей капли.

– Что за страсть к самолечению, – покачал головой Ордуньо.

– Я же врач. Хоть и специализируюсь больше на мертвых, чем на живых, капли все-таки могу выписать.

Сарате прошел в кабинет Чески. Осмотрел каждый уголок, словно какой-нибудь комочек пыли мог дать ему ключ к разгадке ее исчезновения.

Рейес чувствовала, как атмосфера накаляется. Первый день в отделе – а как трудно было уговорить на это дядю, которому даже самые высокие в академии баллы казались недостаточным аргументом! – проходил совсем не так, как она себе представляла. Она предполагала, что к племяннице Рентеро, начальника всех оперативных подразделений, отнесутся с недоверием, но это ее не пугало: Рейес не сомневалась, что готова к работе в ОКА и вскоре себя покажет. Чего она совсем не ожидала, так это застать отдел в полном ступоре, вызванном исчезновением Чески.

– Наверное, тебе уже рассказывали, чем мы здесь занимаемся. – Ордуньо не знал, о чем еще поговорить с новенькой.