Мама наклонилась и нежно поцеловала уколотый пальчик.

Через полчаса листик, наконец, был готов.

– А теперь отвечу тебе на тот самый вопрос, который ты мне задала несколько месяцев назад. Я вышиваю, чтобы изучить законы науки терпения. Когда вышиваю, думаю, анализирую, что сделала не так, планирую множество дел.

– Наука терпения? А зачем знать эту науку?

– Вот ты вчера пролила молоко на пол. А ещё моя коллега в этот день подвела меня, не выполнила то, что обещала. Чуть пораньше меня облила машина грязью. Знаешь, как хочется закричать и топнуть ногой! Но решит ли это проблему?

Наука терпения помогает принимать верные решения. Не всегда, конечно, получается, увы. Это очень трудная наука, но знать её необходимо, ведь нет в мире идеальных людей, мы все совершаем ошибки. Помнишь, когда на тебя накричала за пролитое молоко, ты обиделась?

– Да.

– Через несколько дней об этом пролитом молоке никто и не вспомнил. Вытерли тряпкой и забыли. А обидные слова запомнились. Дать выход гневу – легко, а вот промолчать – гораздо сложнее. Но некоторые люди терпят, терпят, а потом взрываются от гнева. Это тоже плохо. Поэтому нужно научиться не просто терпеть. Нужно научиться не злиться.

– Понятно, ты вышиваешь, чтобы не злиться! – осенило дочку.

– Не совсем. Я создаю картины, потому что хочу тебе показать, что в мире ничего нет идеального, но это не значит, что неидеальное – это плохое. Мои крестики неровные. Но они красивы, в каждом из них живёт частичка моего тепла.

– Какая же это трудная наука терпения! И до-олгая! – протянула дочка.

– Слушай, мам, ну ты же иногда злишься, значит, ты сама плохо изучаешь свою же науку! – сделала вывод дочка.

– Да, потому что я – не идеальная мама, а обычный человек, который может ошибаться. Мамы тоже имеют право на ошибку. Как и любой человек. Только тсс! Никому об этом не говори. Мама с дочкой понимающе переглянулись и пошли домой.

Апрельский денёк выдался солнечным и приветливым. Но хорошее солнечное настроение у мамы моментально испортилось. Календарь показывал, что сегодня пора идти городскую поликлинику за справкой. В поликлинике, как обычно, собралась очередь у кабинета педиатра. Но в этот раз очередь была необычной. Эта очередь галдела и гудела десятками детских голосов. Из взрослых были лишь две женщины: одна постарше, а вторая – совсем молоденькая. Та, что постарше, периодически покрикивала на ребят, призывая их к дисциплине. Видно было, что делает она это «для галочки». Поэтому её никто и не слушал. Молоденькая, напротив, не кричала, а мягко пыталась урезонить ребят:

– Костя, Костя, не обижай Наташу! Ей же больно. А если я тебя так же толкну? – взывала к совести Кости молоденькая девушка в скромном бежевом платье.

– А чего она? Она – первая, между прочим! – тут же ябедничал Костя.

Внезапно дверь распахнулась, из кабинета вышла врач.

– На сегодняшний день приём окончен. Я приму только воспитанников детского дома, остальным же просьба взять талоны к другому педиатру, – объявила врач и моментально скрылась за дверью.

Родители издали недовольный возглас, но делать нечего. Вместе со своими дочками и сыночками пошли в регистратуру. Пошли и мы. По дороге в регистратуру дочка спросила.

– Мама, скажи, а что такое детский дом? Это дом, где живут дети?

– Да, дочка.

– Получается, что и мой дом – тоже детский дом, раз я в нём живу?

– Нет, дочка.

Как же так получается?

– Ну…

– А почему те дети пришли к врачу без родителей? Они их забыли в детском доме?

Вопросы сыпались на маму один за другим. Взяв талон к другому врачу, мама разочарованно протянула: