— Я в курсе, что храм приложил к этому руку. — Я протанцевала к трону и остановилась напротив Её Величества. — Но именно вы подливали отраву ей в чай. Знаете, она никогда и не смотрела в сторону Его Величества. Он был ей не интересен. Ну, не будем о грустном. Вы заняли очень много моего времени. Если на этом всё, то я, пожалуй, пойду. Ах, пока не забыла. Не пытайтесь вылечить лицо моего сопровождающего.

— Лицо?

— Да. — Я показала на себе расположение его шрама. — Это ожог чистой магией Смерти. Ни один храмовник не справится с таким. Счастливо оставаться, Ваше Величество.

Я запела ходящую в трущобах песенку, сцепила за спиной руки и пошла в сторону выхода.

— Чего ты хочешь? — догнал меня вопрос.

— Смотря, что вы собираетесь попросить. — Я остановилась и резко повернулась. — Плата за мои услуги чрезвычайно дорога. А для вас может и вовсе стать непосильной.

— Вылечи их.

— Простите? — Я приложила ладонь к уху и слегка подалась вперёд. — О чём идёт речь?

— Вылечи их. П-пожалуйста, — скрипнула зубами Церцея.

— Кого их?

— Моих детей.

— А. — Я потеребила пальцами нижнюю губу и рассмеялась. — Не хочу.

— Исола!

— Я уже девятнадцать лет Исола. И шесть из них — сирота. Я долгие годы жила в трущобах и научилась их законам. Мне. Не. Жалко. Ваших. Детей. Я продала свою совесть за кусок хлеба и крышу над головой.

— Они не виноваты! — Церцея подскочила и тут же тяжело упала обратно. — Не виноваты.

— И что?

— К-как и что?

— Я спрашиваю, почему меня должна волновать их невиновность?

— Но ты же её дочь!

— Это моя мама была Святой, для которой чужая жизнь была дороже своей. А я не она. Я некромантка, которую презирает вся империя.

— У тебя есть её силы! — выдала последний факт императрица изо всех сил сжимая подлокотник трона.

— Даже если бы и были, я бы не стала ими пользоваться в угоду вам и храму. К тому же, насколько я слышала, вы тоже обладаете силой исцелять.

Ооо, это был удар ниже пояса. Церцея побледнела и резко осунулась. Ну да. Эту историю слагали в легендах, ещё когда они обе — моя мать, дочь бедняков и императрица, старшая дочь древнего герцогского рода — были выбраны в качестве претенденток на место невесты кронпринца. И даже посредственная магия Церцеи не стала помехой пред выбором царствующей семьи. Никто из знати не хотел видеть простолюдинку на троне, пусть и названную Святой Ахарбы.

Именно зависть и чувство неполноценности толкнули Её Величество на убийство. И даже спустя шесть лет после смерти своей главной соперницы, она продолжала её ненавидеть.

— Ты знаешь. — Императрица прикрыла глаза и глубоко вздохнула. — Моя магия гораздо слабее той, что передала тебе мать. Моих сил не… хватит.

— Ваше Величество. — Я переступила босыми ногами и лениво почесала затылок. — Это бесполезно. Мне всё равно.

— Я… Я дам тебе всё, что попросишь, — решилась она. — Только вылечи.

Я задержала руку в волосах и уточнила:

— Всё?

— Всё, — кивнула она, пытаясь принять более удобное положение на троне.

Но из-за большого веса и чрезмерного увлечения роскошью, у неё ничего не получилось. Украшения на платье и браслеты на руках стали громко царапать золотую спинку трона. Я брезгливо поморщилась и задумалась.

Собственно, а что я бы могла потребовать взамен? Честно говоря, даже за место наследницы в этой клоаке я бы не стала бороться. Попросить убрать стены трущоб? Хуже станет только трущобным. Их и так презирают все, кому не лень, а если уж и стены уберут, то какие-нибудь пустоголовые и недалёкие аристократишки наверняка захотят устроить охоту.

— У меня есть два условия. — Я поправила ворот платья от захватившего меня предвкушения. — Только после их выполнения я буду говорить о размере моей помощи вашим детям.