– А все люди в нём – игрушки.

– Это слишком просто, а люди любят всё усложнять.

– Ага. А почему ты так много общаешься с Димой и Денисом? Денис, ладно, он – педик, и ты пишешь про него книгу…

– Так ты знал про его ориентацию?

– Сейчас знаю.

– Зараза! Почему твой приём всегда срабатывает! Просто предполагаешь и получаешь подтверждение.

– Эффект неожиданности.

– И ты нормально к … ним относишься?

– К геям, что ли? Да мне на них наплевать. Пусть себе живут.

– Вот она – типичная позиция русского человека. И те, кто предпочитают, не просто бездействовать, а нападать, этим пользуются.

– По-моему всё больше людей относятся к ним нормально. А я никак к ним не отношусь.

– Илья, Илья, хороший ты человек, божий одуванчик, можно сказать. Если кто-то с тобой делится едой в хостеле, ты потом пытаешься поделиться с ним своей. Ты со всеми в дружеских отношениях, всем пытаешься угодить, всех веселишь, и при этом ничего, в принципе, не получаешь взамен.

– От девок получаю.

– Думаю, они от тебя получают гораздо больше. Ты ведешь себя с ними очень приветливо, дружелюбно, галантно, можно сказать, пока не напьёшься. Они такого обращения в жизни, наверное, не видели. А тут ты их бац и ошарашиваешь. Ты вообще создаёшь в хостеле классную атмосферу.

– Я просто пытаюсь быть человечным и обаятельным, и некоторых это прям пугает, а другим, наоборот, нравится.

– Так зачем ты прозябаешь в хостеле? Ты ж вроде образованный.

– Там очень много баб!

– Что-то в последнее время их там совсем не видно. Очнись, студенческий сезон закончился, поступающие на режиссёрское девки перевелись!

– Но ты ж ещё осталась!

– Не знаю, сколько я здесь ещё продержусь. А ты мне напоминаешь меня в двадцать три года. Я вот точно такой же была.

– В смысле раздолбайкой?

– Да. Только тебе не будет всегда двадцать три. Ты взрослеешь и уже не можешь всё воспринимать, как раньше. Забивать на всё большой и толстый хорошо до поры до времени, а потом нужно чего-то добиваться, самоопределяться, зарабатывать. А ты вдруг понимаешь, что умеешь только быть весёлым и легкомысленным, ничего больше.

– Грустно. Нужно как-то уезжать в Китай!

– Несомненно.

Мы снова выпили бурды из водки и лимонада.

– За то, чтобы у нас всё получилось! – предложил очередной тост Илья.

– Это было бы неплохо. У тебя есть деньги?

Среди жителей хостела этот вопрос не звучит двусмысленно. Он означает, есть ли у тебя сумма в районе тысячи рублей, чтобы скинуться на какой-нибудь кипиш.

– У меня был урок английского с не очень умным ребёнком. Да, денежки имеются. А что? Ты хочешь скинуться на гостиницу?

– Я хотела сходить в киношку, но твоя идея тоже зачётная.

«А почему, собственно, нет? Когда мне было лет пятнадцать, такой симпатичный парень сроду бы на меня не посмотрел. И это скорее я его сняла, чем он меня. Страшненьким девушкам приходится самим снимать парней… Блин, это ж из моего стендапа!» – думала я.

Мы посчитали, сколько у нас денег, и прикинули, на какую гостиницу нам хватит. На смартфоне нашли адрес подходящей.

– Нужно взять ещё выпивки, – сказал Илья.

– И пену для ванны. Там есть ванна! Я уже третий месяц не видела отдельной ванной!

– Твоя идея мне нравится.

В гостинице мы провели в постели от силы час, а потом набрали ванну с пеной. Илья врубил на смартфоне группу Panic! At the Disco. Как ни странно, наши музыкальные вкусы совершенно совпадали: инди-рок, фолк, поп-рок, альтернативный рок. Под песню «Nicotine» он пускал кольца из табачного дыма и разливал нам коньяк по одноразовым стаканчикам. Затем он включил System of a down – «Toxicity».

– Они шедевральны! – сказала я очевидную речь.